В нашем законе узаконение незаконных детей до последнего времени не было принято в качестве правильного и постоянно действующего установления, хотя в народном сознании сохранилась из церковных преданий мысль о том, что незаконнорожденных детей можно привенчивать.
Один из заслуженнейших современных пандектистов, Алоиз Бринц, говорит по поводу этого объяснения рецепции, что признание длящейся власти цезарей есть уже само по себе рецепция, рецепция римской идеи единого государства с единым главой; и она сама требует объяснения, а вовсе не способна послужить средством для объяснения рецепции римского права.
Именно это учение о статутах и иллюстрирует нам, как нельзя лучше, процесс развития правообщения, при всех неблагоприятных для того условиях, в средние века. В этом процессе мы видим отчетливо еще раз, какие институты права скорее побеждают рознь и партикуляризм и в каких эти черты удерживаются упорнее и дольше.
Заблуждение, error, есть неправильное представление о чем-нибудь; неведение, ignorantia, есть отсутствие представления о чем-нибудь. Практическое значение обоих этих моментов одинаковое, почему римские юристы и не делали строгого различия между ними.
Римские магистраты поэтому далеко не чиновники в нашем смысле: каждый из них носит в себе частицу царского величия и вместе с народом римским является носителем
Система, т. е. сведение разрозненного к единому и разнообразия к возможному однообразию, имеет особенное значение для изучения права. Это последнее слагается
Для того чтобы в данном конкретном случае юридическое действие повлекло за собою те юридические последствия, которые обыкновенно с ним связываются, требуется наличность определенных условий.
Исторический очерк, из которого видно, что длинный исторический процесс движения идей гражданского правоведения, – процесс, развитие которого
Вопрос об отношении права общего и особенного, по свойствам юридического быта современной Германии, привлекал к себе очень бдительное внимание немецких ученых. Для нас он имеет самое серьезное значение, хотя наши юристы очень мало его разрабатывали.
Итак, действие есть внешняя форма проявления воли. Как проявление воли, действие есть акт сознательный. Этим действие отличается от бессознательных (рефлекторных и инстинктивных) движений. Воля как сознательная деятельность в каждом данном случае предполагает: