Уже упоминалось, что понятие «субъект права» и понятие «человек» не совпадают и что кроме лиц физических объективное право признает иных субъектов, обладающих в известной мере правоспособностью и способностью нести обязанности.
Так как этого рода лица не имеют физического существования, a являются созданиями объективного права, существующими лишь в представлении, в понятии, то их называют лицами юридическими. Юридическое лицо, таким образом это все то, что, не будучи человеком, признано со стороны объективного права в качестве субъекта прав и обязанностей.
Такое определение юридических лиц находится в учебнике профессора Азаревича; так как оно указывает лишь на отрицательный признак, то мы предложим другое, более объясняющее самую сущность юридической личности, a именно: юридическое лицо есть субъект права, не имеющий телесной индивидуальности и существующий лишь в праве, которое прибегает здесь к вымыслу, фикции.
Римское право не имело для лиц этого рода особого технического названия, хотя издавна знало и допускало их, обозначая известными терминами лишь отдельные виды их: universitas, collegium, pium corpus.
Европейские юристы придумывали разные названия этим вымышленным субъектам права, – их называли: 1) моральные лица, 2) мистические лица, 3) фиктивные лица (т. е. вовсе не существующие), 4) бестелесные, не человеческие, не физические, в уме существующие. Общеупотребительным осталось в ученой литературе выражение – лица юридические, хотя нельзя сказать, что это название вполне удачно.
Термином «юридическое» хотят указать на то, что положительное законодательство возводит в значение лица нечто такое, что не имеет необходимых качеств физического лица, a в этих видах название – бестелесное лицо, может быть, было бы более удачно.
Но не будем толковать о названии и останемся при общеупотребительной терминологии. Заметим только, что римские юристы, желая указать характер этого рода субъектов права, употребляют для обозначения их выражения: personae vice fungitur, personae vicem sustinet.
Естественно возникает вопрос, чем вызывается появление в праве лиц этого рода. Зачем объективное право признает необходимую основу правоспособности личность там, где не имеется носителя этой личности, человека и рассматривает нечто отвлеченное, не имеющее реального бытия и воли, как волеспособную личность? Зачем оно создает субъектов права, существующих лишь в уме, в понятии?
Ответ на это может быть дан следующий. Задача права гарантировать людям достижение целей их бытия, иначе удовлетворение их потребностей.
Потребности эти, как известно, до крайности разнообразны и между ними имеются такие, в удовлетворении которых заинтересованы не отдельные только индивидуумы, a целые группы лиц и даже все общество. Таковы, например, потребности религиозные, нравственные, эстетические, общественного благосостояния и т. п.
Люди в виду удовлетворения этих потребностей стремятся достигнуть известных целей, которые нередко оказываются недостижимыми силами и средствами отдельных лиц. Понятно, что общественный быт имеет нужду в обеспечении достижения таких целей. Для всего общества важно, чтобы достижение их было поставлено вне зависимости от произвола и сменяемости отдельных физических лиц.
Объективное право должно конечно, брать под свою охрану эти интересы, связанные не с отдельным лицом, a обнимающие целый более или менее обширный круг лиц и существенно важные не только для настоящего времени, но и для будущих поколений. Вот причина, вызывающая объективное право к созданию юридических лиц.
Прежде всего соединения, союзы физических лиц, преследующие не минутные и временные интересы отдельных особей, a удовлетворение постоянных потребностей большинства, потребностей общественных или государственных, становятся путем превращения этих союзов в юридические лица независящими от продолжительности жизни одного человека или нескольких отдельных людей, от их доброй воли и средств.
Такие союзы, совокупности физических лиц, соединяющих свои силы и средства для достижения известной цели, олицетворяются в праве, представляются в праве как нечто самостоятельное, отдельное от составляющих совокупность физических лиц.
Не индивидуумы, составляющие совокупность, облекаются здесь правами, a сама совокупность, в виду преследуемых ею целей, олицетворяется и за нею признаются известные гражданские права.
Права эти отличны и независимы от прав отдельных физических лиц, входящих в состав совокупности. Имущество совокупности принадлежит ей как целому, как особому лицу, a не ее отдельным членам, которые могут быть ее верителями и должниками.
Этого рода совокупности физических лиц, составленные для достижения известной постоянной цели, олицетворяемые, как целое, объективным правом и рассматриваемые им как особое лицо, называются y юристов univеrsitates personarum или корпорациями. Это первый вид юридических лиц.
Но не только соединения людей могут преследовать постоянные цели, – и отдельное лицо может стремиться к достижению целей постоянных, выходящих за пределы его жизни, может желать, чтобы осуществление этих целей было обеспечено и после его смерти, и может назначить для этого свое имущество.
Если бы объективное право не пришло здесь на помощь, то намерение лица не могло бы быть достигнуто, задуманное им дело было бы поставлено в зависимость от случая, так как необходимое для достижения его цели имущество подверглось бы всем тем случайностям, опасностям и влияниям, которым подвергаются имущества частных лиц; осуществление намерения лица было бы, кроме того, поставлено в зависимость от его наследников, которые могли бы растратить и употребить иным образом имущество, предназначенное лицом для известной общественной цели.
Объективное право и приходит здесь на помощь, создавая, вымышляя независимого субъекта, стоящего выше временного и изменяющегося, и давая этим путем возможность вечно употреблять для достижения известной цели предназначенное к тому имущество, которое таким именно путем охраняется от случайностей, гарантируется от произвольного распоряжения им, от всякого употребления, несоответствующего той цели, к служению которой оно предназначено.
Таким образом, второй вид юридических лиц представляет собою имущественные совокупности, учреждения или установления, предназначенные для достижения известных целей.
У римлян не было особого юридического термина для обозначения этого вида юридических лиц, хотя y них существовали ріа corpora (немцы называют их die Stiftungen, что y нас переводят словом – учреждения), a в современном римском праве такие юридические лица называют universitates bonorum – имущественные совокупности.
К этим двум видам юридических лиц нередко причисляют еще третий, так называемое лежачее наследство, т. е. имущество, оставшееся после умершего, которое еще не принято наследником и представляется поэтому не имеющим субъекта, a так как правоотношения по этому имуществу необходимо продолжаются, то говорят, что само наследство является здесь субъектом прав и обязанностей.
Надо заметить, что в литературе то суживают то расширяют этот круг юридических лиц. Так многие авторы восстают против признания юридической личности за лежачим наследством; некоторые не признают за юридические лица так называемые universitates bonorum, т. е. учреждения, и ограничивают круг юридических лиц одними совокупностями лиц физических – корпорациями.
Эти мнения мы рассмотрим ниже. Иные ученые распространяют фикцию юридического лица на многие другие случаи, кроме указанных. Мнения этих последних, говоря вообще, служат лишь, наглядной иллюстрацией, так сказать, для доказательства того, как опасно прибегать в науке к такому приему, как фикция – вымысел.
Так, например, встретивши в источниках выражения: «fundo servitus acquiritur»- «недвижимому имению приобретается сервитут» или «fundus id jus aquae amisit» – «имение потеряло право пользования водопроводом», некоторые ученые стали утверждать, что недвижимость есть субъект сервитутного права, есть юридическое лицо.
Между тем ясно, что субъектом сервитутного права будет здесь собственник недвижимости, с обладанием которой связан сервитут, и здесь нельзя придавать значения форме выражения.
Иначе пришлось бы, встретив такое, например, выражение, как «pecori debetur appulsus», «ager itineri servit» – «скоту принадлежит право пригона на водопой», «поле служит проходу», признать стадо за юридическое лицо или считать таковым право прохода.
Равным образом безо всякой нужды признавали юридическую личность за государственной должностью, или даже peculium’ом. Наконец, некоторые учили, что nasciturus есть юридическое лицо и что, таким образом, лицо является ранее рождения человека. Источники римского права не дают никаких оснований для подобных учений.
Если мы обратимся теперь к рассмотрению вопроса о том, как смотрит на этого рода субъектов, т. е. на юридических лиц современная наука и как объясняет она существо и понятие юридического лица, то мы должны будем сказать, что едва ли, кроме разве вопроса о существе и природе владения, найдется другой вопрос в науке гражданского права, который бы вызывал столько разных мнений между юристами, как вопрос о юридических лицах.
Один германский писатель, некий Bolze, смущенный разнообразием теорий, созданных для объяснения понятия юридического лица, доказывал даже, что во 1-х, римляне вовсе обходились без этого понятия, a во 2-х, что и современный юридический быт может будто бы обойтись без юридических лиц.
Но сам Больце признает, что в случаях, где господствующая теория прибегает к принятию юридической личности, существуют права и обязанности, принадлежащие не отдельным лицам, как таковым, a чему-то отличному от этих лиц.
Факты существования таких прав и обязанностей отрицать нельзя, и вопрос именно в том заключается, какую конструкцию дать этим правам и обязанностям в праве, так как без признания их существующими обойтись нельзя. Было бы слишком долго останавливаться на разборе даже важнейших существующих теорий. Укажу только на главные спорные пункты в этом вопросе.
Прежде всего спорят о том, необходимо ли, чтобы каждое право имело субъекта, не возможно ли существование бессубъектных прав и обязанностей. Возможность такого существования бессубъектных прав признают Виндшейд и Бринц.
Первый прямо говорит: права так называемого юридического лица в действительности не имеют субъекта, но так как человеческой природе, по ее глубокому влечению к личности, противна мысль о бессубъектных правах, то и представляют себе эти права, как принадлежащие фиктивному лицу, таким образом, обыкновенно; подводят под одну схему оба класса прав, действительно принадлежащих субъекту и бессубъектных.
За это признание возможности прав без субъекта ухватился и Бринц и развил на его основании свое учение о «целевом имуществе» (Zweckvermögen), т. е. предназначаемом служить определенной цели. Это есть имущество, не принадлежащее кому-либо, a предназначенное на что-либо определенное и в силу своего назначения не имеющее субъекта.
Этим понятием целевого имущества предполагается заменить в праве понятие юридических лиц. Но справедливо замечают, что всякое принадлежащее определенному лицу имущество (Personenvermogen) служит также известной цели и может быть названо целевым. Цель имущества не определяет правовой его природы.
Представляя себе целевое имущество предметом гражданского оборота, мы должны будем признать существование собственности без собственника, требования без кредитора, долга без должника. Ведь нельзя субъектом этих отношений признать цель, для которой имущество предназначено.
Цель сама по себе не может иметь ни воли, ни власти, ни авторитета – это все свойства преследующего цель или предписывающего ее достижение лица. Без лица нет власти, и самое право мы только и может определить как власть, как управомочие лица. Таким образом право, без субъекта логически не мыслимо.
Субъект права логически не мыслим без прав, вещь, существующая материально, но на которую не имеется прав, не есть объект права, и право, не принадлежащее никакому субъекту, не будет право, a будет с юридической точки зрения ничто.
Таким образом, по 1-му спорному пункту мы присоединяемся к положению, что право без субъекта немыслимо.
Второй вопрос, – кто же является правовым субъектом при так называемых юридических лицах? – опять-таки решается различно. Одни считали таким субъектом цель; но цель нечто субъективное подлежащее достижению. Существует очень обширный круг писателей, которые в этом отношении различают общества, как юридические лица, от учреждений.
За последними вовсе не признают характера самостоятельное юридической личности, a обсуждают их как имущества, принадлежащие государству или общине и т. п. и выделенные для известных целей.
Что же касается первых, т. е. союзов людей, то о них говорят, что так как этого рода союзы, государство, например, имеют реальное существование, то подобно отдельным людям эти союзы являются естественными, действительными субъектами нрава. Объективное право лишь признает, утверждает правоспособность этого рода субъектов, a не создает ее.
Этой теории, выдвинутой по преимуществу историками немецкого права, можно поставить в упрек то, что она признает юридические лица за такие же реальные существа, как и лица физические и как бы отрицает различие между теми и другими. Эго, конечно, было бы нелепостью.
Надо думать, что в сущности не это хотят сказать многие сторонники этой теории. Они в сущности совершенно справедливо хотят указать на то, что людские союзы – государство, городская община, сельская община, которым приписывается личность, – суть не создания одного только воображения.
Это обстоятельство очень часто действительно упускают из виду, представляя юридические лица, как создания людской фантазии. Разные коллективные группы существуют в действительности и имеют свои интересы, отличные от интересов, составляющих группу личностей.
Интересы этих групп необходимо охраняются правом, и для удобства этого охранения за группой лиц признается в праве гражданском качество личности, особой от составляющих ее отдельных лиц, признаются за нею многие такие функции, какие свойственны отдельному физическому лицу.
Таким образом, эти ученые указали на ошибочность того мнения, что юридические лица суть исключительно создание воображения, и утвердили то положение, что здесь мы имеем дело не исключительно только с вымыслом, a с реальными фактами, с существованием коллективных групп, обладающих известными правами и обязанностями.
Что бы привести эти факты в согласие с положением: – нет права без субъекта, – объективное право представляет себе каждую такую группу, как идеальное целое, отличное от ее состава, и олицетворяет это отвлеченное целое.
Таково заключение, к которому приходит ныне господствующая теория. Я не стану разбирать разных других попыток конструкции юридического лица и посоветую желающим обратиться к весьма интересной книге профессора Суворова «Об юридических лицах» (1892 г. Ярославль).
В этой книге содержится прекрасное изложение всех важнейших попыток известных в науке авторов создать истинно научное учение о юридических лицах. Сам профессор Суворов, являясь также, подобно многим, противником юридических фикций, пытается объяснить, что в фикции, вымысле, для создания юридического лица нет надобности, что это все лица реально существующие.
По его мнению, как в корпорациях, так и в учреждениях (разницу между теми и другими он считает несущественной) субъектами имущественных прав являются наличные органы этих общественных организаций, иначе должностные лица, которые фигурируют в праве гражданском наравне с физическими лицами, как юридические субъекты.
Трудно понять, что именно мы выигрываем при таком объяснении. Всякому известно, что реально, в действительности имуществом юридического лица управляют органы этого лица, люди. Но ведь не этим людям принадлежит в данном случае то имущество, которым они распоряжаются.
Подобно тому, как про опекуна, управляющего имуществом опекаемого, нельзя сказать (с чем должен согласиться профессор Суворов), что он субъект имущественных отношений опекаемого, так и про должностное лицо, ведающее дела и имущество юридического лица, нельзя сказать, что он субъект этого имущества, ибо это имущество принадлежит не ему.
Если мы с профессором Суворовым допустим, что это его личные права и обязанности, то мы должны будем допустить, что субъективные права и обязанности частные и должностные сливаются в руках одного субъекта.
Это будет невыгодно для юридических лиц, и этого, конечно, нельзя допустить в общественном интересе, или же мы должны допустить, что один и тот же реальный индивидуум имеет двоякое существование, двойную личность – физическую и юридическую.
В последнем случае можно поставить вопрос: что проще и безыскусственнее, сказать ли, что имущество принадлежит вымышленному лицу, и физическое лицо есть только представитель первого, или же сказать, что физическое лицо несет две отдельных личности – свою и юридическую и является вдвойне субъектом.
Нам кажется, что первое представление проще, удобопонятнее и целесообразнее. Если оно нуждается в вымысле несуществующей личности, то второе представление вынуждено допустить одного индивидуума с двумя личностями.
Фикция, которую хотели откинут, как ненужную, здесь возвращается в другом виде, да еще мстит за себя тем, что вынуждает автора, желавшего изгнать ее, без нужды отказываться от прочно установившихся научных понятий и утверждать, например, что установившееся понятие о собственности не точно и т. д.
Мне кажется, что сказанного достаточно, чтобы доказать неудачу попытки профессора Суворова обойтись без олицетворения, без создания вымышленного лица.
Мы остаемся в виду этого при мнении, что проще и безопаснее олицетворять в корпорации всю совокупность лиц, ее составляющих, как целое, a в учреждениях – имущество последних, чем считать юридическими субъектами администраторов, управителей делами корпораций и учреждений. Без фикции, вымысла лица здесь, очевидно, нельзя обойтись.
В то время, как ни одна из теорий, выставленных противниками персонификации, не согласуется с основными положениями гражданского права, теория персонификации, олицетворения, вымышляющая субъекта, стоит с этими положениями в полном согласии.
Допуская фикцию олицетворения, необходимо только воздерживаться от ненужных и излишних крайностей и, во 1-х, не быть слишком щедрым на призвание юридических лиц, а, во 2-х, помнить, что олицетворение не есть создание из ничего какого-то фантастического существа, что в основе каждой юридической личности лежит реальная сила и реальная воля и что лишь в виду более легкого достижения тех целей, с которыми создается субстрат корпорации или учреждения, для более легкой охраны преследуемых ими интересов субстрат этот олицетворяется.
Не должно поэтому из этого олицетворения выводить слишком широких последствий. He o создании фантастических существ идет речь при призвании юридической личности, a o том, чтобы при посредстве ложного положения легко и удобно разрешить задачу правильного и успешного удовлетворения человеческих потребностей и достижения целей, недоступных силам и средствам одного лица.
И нечего поэтому этого ложного положения бояться, надо лишь постоянно помнить, что оно ложно и принято лишь по необходимости и не распространять его за пределы этой необходимости. В таком случае оно часто может быть для нас тем возвышающим нас обманом, про который сказано, что «он дороже тьмы низких истин».
Добавлю только, что если признание особой личности правоспособности за разными союзами людскими является делом необходимости, то признание особой личности за учреждениями есть вопрос только удобства.
Находят, что всего удобнее гарантировать обращение известного имущества для достижения определенной цели, олицетворив данную имущественную совокупность, вымыслив и признав за ней, как за идеальным целым свойства субъекта права.
Возникновение юридических лиц. Для возникновения юридического лица необходимы два условия:
1) существование внешнего субстрата, т. е. фактической основы для этого лица. В universitas personarum этим внешним субстратом являются физические лица, составляющие совокупность, a в учреждениях имущество, предназначенное для известной цели.
Прежде думали, что для образования корпорации римское право требует непременно не менее 3-х членов и ссылались на fr. 85 D.50.16, где говорится: «Neratius Priscus trеs facere existimat collegium et hoc magis sequendum est.» Ho число три есть лишь основание для суждения о данном сообществе, как о коллегии, юридическим же лицом сообщество с определенной целью может стать при всяком числе участников (Arndts и Виндшейд).
2) Второе условие, необходимое для существования юридического лица – признание за ним личности со стороны государственной власти. Конечно, такое разрешение не давалось для тех юридических лиц, которые возникли ранее государства или одновременно с ним (общины, города, наконец, казна), но государство дает им все-таки санкцию, и организация их основывается на законе.
Необходимость такого разрешения для других видов лиц видна уже из того, что государственная власть имеет право следить за тем, чтобы совокупности физических лиц не преследовали вредных для государства целей.
Да и помимо этого, хотя юридическое лицо, как мы сказали, не есть создание фантазии законодателя, что в основе его лежат реальные, людские интересы, но олицетворение, к которому прибегают для удобнейшего охранения этих интересов, есть дело законодательной власти, которая одна только может такое вымышленное лицо оделить правами и гарантировать эти права.
Это разрешение законодательной власти дается или таким образом, что закон наперед определяет условия, при которых могут возникать известные юридические лица, так что, как скоро эти условия есть налицо и известное возникающее общество, совокупность физических лиц удовлетворяет всем этим условиям, так ео ipso это общество, эта совокупность становится юридическим лицом, так как в особенном еще признании со стороны законодательной власти здесь нет уже надобности.
(Практика большинства государств предоставляет однако во многих случаях на усмотрение исполнительной власти, y нас министров, решение вопроса об открытии в каждом отдельном случае на дозволенных наперед законом условиях союза или общества с характером юридического лица).
Иногда же разрешение законодательной власти или признание с ее стороны за universitas значения личности дается в каждом отдельном случае, причем такое разрешение может быть дано или явственно или безмолвно.
Последнее бывает в том случае, когда известный союз, известное общество действует открыто, как юридическое лицо, и законодательная власть не мешает ему действовать, не отрицает того, что этот союз имеет права юридического лица. Из этого отсутствия отрицания и выводят, что общественная власть безмолвно признает существование данного юридического лица.
Некоторые юристы, кроме указанных двух условий, необходимых для возникновения юридического лица, выставляют еще 3-е, a именно существование y данного союза физических лиц известной постоянной цели, для достижения которой предполагается придать этому союзу значение юридического лица.
В этой цели, с которой основываются союзы, думают найти критерии для отличия юридического лица от товарищества частных лиц (societas), возникающего по договору и не имеющего юридической личности. Говорят именно, что universitates personarum преследуют цели постоянные, a простое товарищество преследует цели временные, преходящие. Но кажется, что нет никаких оснований выставлять это 3-е условие.
Ничто не мешает законодательной власти признавать значение юридического лица за обществом, за союзом, преследующим временную цель: например, закон может признать юридическим лицом общество образовавшееся для изыскания средств на постройку какого-либо большого общественного здания (музея, театра, храма); кроме того, товарищества не всегда преследуют только временные цели.
Существенное отличие простого товарищества от universitas personarum и составляет именно то, что закон последнее признает за юридическое лицо, тогда как товарищество есть союз отдельных личностей, не имеющий сам по себе значения лица.
Прекращение юридических лиц. Два условия, как мы сказали, необходимы для возникновения, и существования юридического лица; соответственно этому прекращается юридическое лицо, как скоро то или другое из этих условий перестает существовать. Т. е. во 1-х, юридическое лицо прекращается с превращением существования его субстрата.
Это превращение может наступить или вследствие добровольного выхода из союза всех членов его или смертью всех их. Но так как при юридическом лице на индивидуальность отдельных членов не обращается никакого внимания, то они могут заменяться новыми, количество их может увеличиваться и уменьшаться.
Если даже число членов уменьшится до одного, то и при одном члене существование юридического лица может продолжаться. Только с выходом всех членов субстрат юридического лица исчезает, a вместе с тем самое юридическое лицо перестает существовать.
Другое основание прекращения юридического лица есть отнятие y него личности государственной властью. Такой участи юридическое лицо может подвергнуться в том случае, если государственная власть найдет преследуемые этим лицом цели вредными для государства.
В тех случаях, когда цель, которую преследовало данное юридическое лицо, есть временная, то с достижением этой дели оно может прекратить свое существование.
Положим в виду ожидаемой эпидемии образуется в известном городе общество с целью оказания помощи больным во время эпидемии и принятия всяких мер для борьбы с нею. С прекращением эпидемии в данной местности цель общества достигнута, и ему остается только прекратить свое существование.
