Нам остается рассмотреть с юридической стороны третий элемент государства – государственную власть. Понятие власти является центральным понятием государственного права.
От того или другого юридического понимания государственной власти зависит и вся система нашей науки. Что же такое государственная власть? Прежде чем говорить о государственной власти, необходимо установить понятие власти вообще в юридическом смысле этого слова.
Слово “власть” мы употребляем беспрестанно, и оно как будто бы понятно без объяснений, а между тем не так легко провести границу между “властью” и другими юридическими явлениями. Большинство современных юристов, признающих государство юридическим лицом, определяет власть как “волю государства”.
Однако с таким определением нельзя согласиться; мало того – оно совершенно запутывает понятие власти. Ведь власть существует не только в государственном, но и в частном праве; права власти есть не только у государства, но и у других союзов и даже у частных лиц. Существует, например, власть отца над сыном.
Очевидно, что в этом случае “властью” вовсе не называется воля того или другого лица. Если бы под властью разумелась воля, то властью мог бы обладать и субъект, живущий изолированно от других людей. На самом же деле только человек, который стоит в известных отношениях к другим людям, воля которого находится в определенном отношении к воле других лиц, может иметь власть.
Если бы воля государства была властью, т.е. если бы оба эти понятия были тождественны, то государственная воля оставалась бы властью и в тех случаях, когда государство вступает в частноправовые сделки. Но в действительности это не так. В частноправовых сделках воля государства не является властью, а стоит наравне с волей частных лиц.
Поэтому определение власти как воли явно несостоятельно. Власть не есть воля, а известное отношение одной воли к другой, господство одной воли над другой – это и есть в прямом, непосредственном смысле слова власть.
Заметим, что слово “власть” употребляется еще и в переносном смысле, а именно, властью называется не только отношение воли известного лица к воле другого лица, но и субъект той воли, которая господствует над волей другого.
Например, когда в Судебных уставах говорится, что судебная власть принадлежит Сенату, судебным палатам, окружным судам, мировым судьям, то здесь под властью разумеются известные отношения воли суда к воле тех граждан, которые приходят с ними в соприкосновение. Когда же мы говорим: “Дело передано судебной власти”, здесь под властью разумеется то лицо или те лица, которые осуществляют власть в первом смысле.
Итак, власть в прямом смысле слова есть господство одной воли над другой. Если мы припомним данное ранее определение субъективного права как установление господства одной воли над другой для обеспечения осуществляемого первой волей интереса, то убедимся, что понятие власти подходит под общее понятие субъективного права.
Действительно, везде, где имеется субъективное право, происходит подчинение воли одного воле другого. Если я требую долг от своего должника, то воля должника подчиняется моей воле.
Подчинение одной воли другой наблюдается и при явлениях власти, причем, как и в явлении субъективного права, это подчинение имеет целью обеспечение известного интереса. Отсюда следует, что власть есть субъективное право.
Однако нельзя сказать, что всякое субъективное право есть власть. Не всегда, когда мы имеем перед собой субъективное право, мы говорим о власти: власть есть известный вид субъективного права. Например, существует отцовская власть над детьми, но не всякое субъективное право отца по отношению к детям есть власть.
Под это понятие нельзя подвести, например, право отца, впавшего в дряхлость, требовать у своего сына содержания. Значит, есть такие субъективные права, которые являются властью, и такие, которые этого характера не имеют. Чем же отличается власть от других видов субъективного права?
Различие заключается в следующем: субъективное право основывается на юридической норме, которая, налагая обязанность на одно лицо, в то же время обеспечивает за другим лицом возможность требовать исполнения этой обязанности. Обязанность может быть определена нормой права двояким образом:
а) в одних случаях действия, составляющие содержание обязанности, заранее точно определены юридической нормой; так, например, когда кто-нибудь требует долг от известного лица, то обязанность должника точно определена – кредитор может требовать только известную сумму и более ничего другого;
б) но иногда юридическая норма не указывает в точности тех действий, которые составляют предмет обязательства, а только определяет общий характер этих действий, цель их, устанавливает пределы обязанности, точное же определение действий, к которым обязан пассивный субъект юридического отношения в этих пределах, представляет активному субъекту, т.е. субъекту права.
И вот, именно такое отношение мы имеем в том примере, который мы привели выше относительно отцовской власти. К каким именно действиям обязан сын, повинуясь отцовской власти, объективным правом точно не определено; они могут быть весьма разнообразны и зависят от тех или иных приказаний отца.
Объективное право определяет только границы этих приказаний, воспрещая отцу требовать от сына противозаконных действий и возлагая на него известные обязанности по отношению к последнему. Но в этих границах власть отца более точно не регулируется, и именно потому мы говорим, что он имеет право не только требовать, но и приказывать.
Когда требуют известных действий, заранее определенных законом, мы говорим о требованиях в тесном смысле слова, а когда требуют действий, ближайшим образом определяемых самим требующим, мы говорим о приказаниях. Приказания и являются характерным проявлением власти.
Таким образом, власть есть специальный вид субъективного права, отличающийся от других видов его тем, что действия, которые составляют предмет обязанности, не определены заранее нормой права, а определяются в известных пределах волей субъекта права.
Очевидно, что право, которым обладает государство по отношению к подданным, есть власть. Оно подходит под это понятие потому, что право, проводя известные границы для государственной власти, не устанавливает заранее в точности, чего именно может требовать государство в этих пределах, предоставляя это самому государству.
Но властью обладает не только государство, она принадлежит и другим физическим и юридическим лицам. Мы видим ее и у частных лиц, например, у отца семейства, у целого ряда союзов. Чем же отличается власть государства от власти других союзов?
Государственная власть прежде всего отличается от целого ряда других властей тем, что она есть власть территориальная. Этой власти обязаны повиноваться все лица, находящиеся в пределах известной территории. Но это еще не есть специфический признак, свойственный только государству. Кроме него существуют другие территориальные союзы, обладающие территориальной властью, сродной власти государственной.
Таковы – земство, городское общество, сельское общество и т.д. Они имеют территориальную власть над своими членами. Чем же отличается государственная власть от такого рода власти? Обыкновенно специфическим признаком государственной власти признается ее верховенство, или суверенитет.
Как мы увидим ниже, это определение неправильно. Суверенитет является только обычным, но не необходимым признаком государства. Есть государства, власть которых не является суверенной. Следовательно, должен существовать другой признак, отличающий государство от прочих территориальных союзов.
Но прежде чем искать этот признак, мы должны разобрать господствующую теорию и выяснить понятие суверенитета, которое с XVI в. считается не только необходимым элементом определения государства, но и центральным, основным понятием публичного права.
Еллинек. Общее учение о государстве. стр. 311-316; Дюги. Конституционное право, §§ 28-30; Петражицкий. Теория права и государства, I, § 12; Коркунов. Русское государственное право, I, § 51; Rehm. Allgemeine Staatslehre, стр. 274, сл.; Die rechtliche Natur des Staatsdienstes, стр. 209, сл.; Iellinek. System der offentlichen subjectiven Rechte, стр. 203, сл.; Brie. Theorie der Staatenverbindungen, 1886, стр. 10, сл.; Schmitthener. Grundlinien der allgemeinen idealen Staatsrechts, 1845, стр. 274, сл.
