Итак, проследив шаг за шагом параллель, приводимую Спенсером между обществом и организмом, мы наряду с несомненно существующим сходством нашли по каждому из намеченных пунктов и существенные особенности. Попытаемся же эти отдельные особенности свести как-нибудь воедино, найти им общее основание.
Если мы обратимся к наукам, исследующим явления неорганического мира, то мы увидим, что там всегда исследование отправляется от изучения данных в настоящем условии, так что каждое явление определяется наличностью тех условий, которые действуют в данное время.
Для того, чтобы изучить свойство какого-нибудь химического вещества или законы движения какого-нибудь тела, нет необходимости обращаться к самому происхождению этого вещества или движения, к определению того, каким образом явилось данное движущееся тело и каков источник движения.
Мы можем рассматривать данное движение, совершенно игнорируя источник движения, тот толчок, которым вызвано движение. Таким образом, в неорганическом мире все определяется настоящим. В механике, физике, химии нет учения о развитии, нет истории или чего-нибудь такого, что можно было бы назвать эмбриологией.
Механический агрегат, напр., куча камней, может существовать неопределенное время, если не нарушены условия равновесия, но распадается тотчас же, если эти условия нарушены. Приспособиться к внешним условиям он не может.
Таким образом существование механической группы обусловливается настоящим; прошлое не дает ему энергии, которая поддерживала бы его существование вопреки изменившимся условиям.
Вот почему механический агрегат не знает естественной смерти. Куча камней может существовать бесконечно, но она может и очень скоро распасться, если изменены условия. Словом, прошлое нисколько не влияет на ее судьбу.
Если мы обратимся к явлениям органического мира, то там заметим совершенно другое, а именно: там изучение отдельных явлений немыслимо без рассмотрения последовательного развития. Если в науке об явлениях органического мира отбросить учение об их генезисе, то остается одна номенклатура.
Для изучения природы живых существ необходимо обратиться к исследованию индивидуального их образования, но этого мало, необходимо указать еще место, занимаемое данным видом животных в общей цепи органических творений, указать, как они развиваются из зародыша, так что исследование генезиса является необходимою принадлежностью всякой науки данной области. Зоолог, не обращающийся к эмбриологии, не может выяснить научным образом ни одного из явлений органической жизни.
Если мы обратимся к условиям существования механических агрегатов и органических тел, то и здесь заметим значительную разницу. Куча камней может распасться во всякое время при нарушении условий равновесия, между тем как всякое животное обладает жизненностью, данною ему при рождении, обладает известною способностью приспособляться к изменяющейся внешней обстановке, оказывает сопротивление неблагоприятным условиям.
Спенсер определяет жизнь как способность приспособляться к внешним условиям. Это значит, что всякое животное может приспособляться к внешним условиям, так как его существование определяется прошлым, т. е. той энергией, которая им получена при рождении. Организм сам может изменяться, применяясь к внешним условиям жизни.
Таким образом, неорганический мир определяется настоящим, а органический настоящим и прошедшим. Законы наследственности показывают, что прошлое всего человеческого рода и, может быть, даже всего органического мира, обусловливает уже в известной степени характер и жизнь каждой отдельной человеческой особи.
Каждый животный зародыш получает известный запас энергии, которая затем тратится на приспособление к внешним условиям жизни. Если внешние условия будут неблагоприятны, то трата энергии будет быстрее, если они благоприятны — медленнее, но как бы ни были они благоприятны, все-таки необходимо наступит момент полного истощения этой энергии. Каждое живое существо погибает не случайно, а погибает потому, что оно истратило всю свою энергию для борьбы с внешними условиями.
Обратившись от мира органического и неорганического к миру общественных явлений, необходимо прежде всего посмотреть, определяются ли явления в этой сфере настоящим или прошедшим, или тем и другим вместе, или, наконец, чем-нибудь новым?
Несомненно, что общие законы, которые управляют явлениями органического и неорганического мира, одинаково применяются и к явлениям общественной жизни. В самом деле, для общества имеет важное значение настоящее, например, те условия, в которых стоит данное государство в международном союзе.
Возьмем, например, Бельгию и Швейцарию. Несомненно, что их существование определяется настоящими условиями. Географическое их положение таково, что ни одно соседнее государство не может допустить захвата территории этих государств другим.
Но рядом с настоящим для общества имеет важное значение и прошлое. Каждое поколение имеет известное влияние на развитие общественной жизни в будущем, с одной стороны, и каждое поколение получает богатое наследство от отцов с другой стороны.
Жизнь и склад общества тем более определяются прошедшим, чем более это прошедшее богато историческими событиями, так что слабое общество в настоящем может, однако, существовать, если оно богато прошлым. Возьмем, например, римскую империю.
Она существовала в течение долгого времени после того, как настоящие условия, несомненно, вели к падению. Ее прошлое было так богато, что даже варвары, разрушившие ее политическое могущество, не могли не преклониться пред величием ее цивилизации.
Но рядом с прошлого историческою жизнью, определяющею склад общественной жизни, и рядом с настоящими благоприятными и неблагоприятными условиями стоит еще третий важный элемент, составляющий отличительную черту общественных явлений. В силу того, что человек одарен сознанием и памятью, он переносится от прошедшего к будущему.
Память и желание — это две стороны одного и того же явления. То, что человек накопил в опыте в прошедшем, так или иначе, он переносит в будущее. Словом, он способен создавать представление о будущем, создавать идеалы.
Существование этих идеалов или отсутствие их, их характер, все это чрезвычайно важные моменты, определяющие общественную жизнь. Животное, истратив всю энергию, погибает при неблагоприятных, настоящих условиях. Напротив, общество не погибает, как бы ни были неблагоприятны условия в настоящем, если только его идеалы в данное время представляются сильными.
Конечно, могут быть обстоятельства, которые могут помешать образованию новых идеалов, вследствие чего общество может погибнуть, но эти обстоятельства случайные. Таким образом, общество определяется тремя моментами: настоящими условиями жизни, прошедшими и теми идеалами, которые образуются на основании прошедшего опыта.
Зависимость явлений общественности не только от настоящего и прошлого, но и от представлений членов общества о будущем, ведет, конечно, к большей сложности их и к большей относительной самостоятельности. Эту большую сложность и самостоятельность можно еще пояснить таким образом.
По остроумному объяснению Клода Бернара[1], большая сложность органической жизни обусловливается тем, что организм, кроме внешней среды, окружен, так сказать, еще и особой, ему только свойственной и им самим для себя срабатываемой, внутренней средой (milieu interieur), которую составляют, главным образом, жидкости его тела.
Благодаря этой внутренней среде, организм может сохранять высокую температуру и высокую степень влажности в холодной и сухой среде. Этим создается относительная независимость организма от окружающей его в каждый данный момент внешней среды и вместе с тем установляется его зависимость от прошлого, так как внутренняя среда организма есть продукт его деятельности в прошлом.
Перенося ту же точку зрения на общество, мы можем сказать, что общество окружено как бы троякого рода средой:
1) окружающей его в данное время внешней средой, слагающейся из совокупного воздействия на него географических условий и других, совместно с ним существующих, обществ;
2) средой внутренней, слагающейся из унаследованных обществом от прошлой его истории, обычаев, учреждений, и, наконец,
3) особой идеальной, духовной средой, слагающейся из вырабатываемых человеческим обществом идеалов, представляющих догадку человечества о будущем.
В этой троякой обусловленности явлений общественности настоящим, прошлым и будущим или, иначе, внешней (физической), внутренней (органической) и идеальной, духовной средой, и заключается общее основание всех намеченных выше частных различий общества от организма.
Говоря, что общество определяется в своей жизни, как особым фактором, идеями, мы этим признаем, что связь, соединяющая членов общества воедино, духовного, психического характера, и этим вполне объясняется отсутствие между ними материальной связи, дискретность общества.
Действительно, психические явления тем больше всего и отличаются от явлений материального мира, что они не пространственны, а потому духовная связь не предполагает материального соприкосновения в пространстве. Этим же объясняется возможность для человека принадлежать одновременно к различным обществам и в составе одного и того же общества к различным органам.
Не будучи пространственны, идеи не представляются и взаимно непроницаемыми. Особенностью духовной связи, соединяющей членов общества, объясняется, наконец, и возможность роста путем присоединения и в дифференцировавшемся обществе.
С другой стороны — обусловленностью явлений общественности будущим объясняется и то, что общества не знают естественной смерти. В организмах энергия их жизнью непременно исчерпывается, и чем деятельнее их жизнь, тем скорее.
В обществе, хотя также совершается расход энергии, но расход возмещается образованием новой силы в форме руководящих и одухотворяющих общество идеалов. Старые обычаи расшатываются, старые учреждения делаются негодными, но это еще не ведет к смерти общества.
Если только в нем сохраняется способность психического творчества, если оно еще способно создавать себе идеалы, старые, дряхлеющие обычаи заменяются в нем новой, свежей верой, и общество найдет в ней новый источник жизни. Поэтому-то общество не имеет предельного срока жизни.
И оно, конечно, может погибнуть, но оно не знает, как и механические агрегаты, естественной смерти. Отсутствием же естественной смерти, как мы указывали уже, вполне объясняется и отсутствие размножения, так как одно другим прямо обусловлено.
Таким образом, органическое воззрение на общество, как не объясняющее всех особенностей явлений общественности, должно быть заменено психическим[2], признающим в идеалах отличительный фактор общественных агрегатов и ставящим явления общественности, наряду с явлениями неорганического и органического мира, как третью самостоятельную группу явлений мира неорганического.
Но, отвергая органическую теорию, мы не можем не признать ее заслуг для обществоведения. Если механическое воззрение на общество имеет важное историческое значение, то точно такое же значение нужно признать и за органическим воззрением.
Механическое воззрение отрицало историю, значение прошедшего для общественных явлений, между тем как органическое воззрение признало преемственную связь между общественными явлениями, указав, что они определяются не только настоящим, но и прошедшим. Вот почему органическое воззрение дало новый толчок научному уяснению общественных явлений.
Однако, эта теория остановилась на полдороге. Как это ни странно со стороны Спенсера, который является представителем эволюционизма, но он, сочтя необходимым оглянуться назад, обратив свое внимание на прошедшее, не пошел дальше, не обратил внимания на то, что общество в своем развитии определяется не только настоящим и прошедшим, но и представлением о будущем.
Теория развития состоит в том, что она не останавливается на настоящем, что она не выводит всех условий индивидуального и общественного развития из настоящего, а кладет в свое основание понятие постоянного прогресса.
Вот почему и Спенсеру нужно бы было, не ограничиваясь прошедшим, взглянуть вперед, указать нам, что общество определяется в своем развитии представлением о будущем, и, таким образом, выйти из односторонности.
Не споря о словах, мы можем назвать и общество организмом, но таким, который представляет свои особенности, сводящиеся к особенной силе образования представлений о возможном будущем образовании идеалов.
Такое объяснение вполне удовлетворяет тем требованиям, которые должны быть постановлены относительно всякой гипотезы. Действительно, первые требования относительно гипотезы заключаются в том, чтобы те причины, к которым сводится та или другая группа явлений, были истинными причинами (vera causa), т. е., чтобы они были замечены как сила в отношении данной группы явлений, а если нет, то чтобы проверка их была возможна, чтобы реальное существование их могло быть доказано. Подобному требованию удовлетворяет представленное нами положение.
Поверка выставленной гипотезы заключается в том, что выводы, какие можно получить из нее дедуктивным путем, должны быть согласны с действительными явлениями. Так, если способность образования идеалов является специальною особенностью общественных явлений, то мы должны придти к такому выводу, что чем сильнее эта способность, тем развитее должно быть общежитие.
Это вполне подтверждается в действительности. Если сравнить общество культурное, в котором общение является первою потребностью для каждого члена общества, с жизнью народов, живущих в диком состоянии, то можно заметить резкое различие, так как дикарь очень легко отказывается от общения.
Если мы обратим внимание на способности дикаря, то также увидим резкое различие между способностями людей, живущих в диком состоянии, и людей, живущих в обществе. Чем слабее общественные узы между людьми, тем меньше в них развиты интеллектуальные способности, тем меньшую роль у них играет забота о будущем.
Известно, что первобытный человек тем именно и отличается, что он живет настоящим, не заботясь о будущем, что он не накопляет материалов, не заводит связей с людьми, которые могли бы пригодиться ему в будущем.
Вторым выводом указанной теории является то, что если представление о будущем, способность составления идеалов прямо пропорциональна развитию общественности, то те условия, которые способствуют развитию психической способности к образованию идеалов, должны служить вместе с тем и условиями развития общественной жизни. Действительно, условия психического развития отдельного человека и условия развития общества совпадают.
Если в организме самостоятельность отдельных клеточек обратно пропорциональна развитию целого организма, то в обществе мы не видим того, чтобы самостоятельность отдельных членов уменьшалась по мере развития общественной жизни, а напротив, самостоятельность отдельных членов общества, индивидуальные их способности составляют первое условие развития общества.
Где подавляется развитие индивидуальной мысли, там невозможно развитие идеалов, там общество вырождается, задерживается в своем развитии как во внутренних, так и во внешних международных отношениях, и если такое состояние общества будет продолжительным, то это может отозваться всегда гибельно на обществе.
Далее, если условия развития психических способностей совпадают с условиями развития общественной жизни, то мы должны признать, что тот круг людей, где представление о будущем играет первенствующую роль, представляется крепко связанным и потому могущим дать надлежащий отпор временным неблагоприятным условиям.
Вся, напр., жизнь евреев определяется представлением о будущем, ожиданием Мессии, а потому, несмотря ни на какие неблагоприятные условия, между ними существует такая связь, которой могут позавидовать другие народности.
Если общественные отношения определяются силою и степенью развития идеалов, выставляемых отдельными лицами, то нужно признать, что общественная жизнь при настоящих данных условиях может измениться сообразно с идеалами, выставленными отдельными членами общества, и что на развитие общественной жизни могут иметь влияние ложные, ошибочные представления о будущем.
Так, напр., несмотря на несомненную ложность религиозных представлений магометан, эпоха господства магометанской веры была вместе с тем и эпохою процветания магометанского мира.
Если, таким образом, даже ложные идеалы имеют важное влияние на развитие общественной жизни, то мы должны признать, что идеалы могут быть крайне разнообразными и что для развития общественной жизни нельзя ставить известных пределов, известного типа, за который общество не может перейти.
Для организмов существует известный предел, известный тип, дальше которого они не идут, и с достижением которого они служат только целям размножения, целям рода. В обществе мы замечаем совершенно обратное явление: с изменением идеалов может совершенно измениться общественная жизнь.
Если идеалы так широки, что могут обнимать разнообразные группы людей по занятиям, по привычкам, по национальностям и т. п., то они могут лечь в основу весьма широкого единения людей между собою.
Поэтому нужно признать несправедливым учение исторической школы, будто бы, подобно тому, как для каждого организма есть определенный тип, в пределах которого могут совершаться лишь небольшие изменения, так и у каждого народа есть определенный национальный дух, определенные свойства, в пределах которых он развивается.
Это учение явилось в политике протестом против революционных стремлений конца прошлого столетия и попыток перенести на континент политические учреждения Англии.
Против этого стремления и высказалась историческая школа, по мнению которой государственное устройство Англии пригодно только для одной Англии, так как оно соответствует национальному духу англичан, между тем как Франция, Германия и другие страны должны развиваться особым путем, сообразно национальным особенностям их типа.
Как птица не может сделаться млекопитающим, а млекопитающее птицей, так точно ни одно государство не может уклониться от пути, соответствующего национальному его духу. Это воззрение ложно, так как с изменением общественных идеалов может измениться и самая форма общественного развития.
Доказательством тому может служить влияние одного народа на жизнь другого. Если идеалы являются руководящею силою в общественной жизни, то должно признать, что они могут быть созданы не только на основании собственного опыта, но и на основании того, что мы видим в истории других народов.
Изучая строй другого народа, его политическое развитие, члены данного общества могут усвоить политические идеалы этого народа. Таким образом, сношение между народами может служить одним из элементов, определяющих общественные отношения.
[1] Бернар (Bernard) Клод (1813-1878) – знаменитый французский физиолог, основатель экспериментальной физиологии, профессор Парижского университета, член Французской академии, сенатор во время Второй империи.
Является автором трудов: «Лекции по физиологии и патологии нервной системы»; «Курс общей физиологии: жизненные явления, общие животным и растениям»; «Свойства живых тканей» и проч. (все переведены на русский язык).
[2] Во втором издании своей книги Шеффле приходит к тому же выводу: Die menschliche Gesellschaft ist eine rein geistlich (psychisch) bewirkte, durch Weenzeichen und durch Kunsthandlungen rollzogene untheilbare Lebensgemeinschaft organischer Individuen, Bau und Leben. I. S. 1.
