а) Московское государство не есть создание политики московских князей или результат внешних столкновений: оно создано в XIV в. (и потом восстановлено а XVII) силами самого населения и есть русское национальное государство.
Общерусское национальное самосознание, установившееся еще в 1-м периоде, не разрушено, а окрепло вследствие борьбы с татарами; всякая же национальность, достигшая самосознания, стремится воплотить себя в отдельный государственный организм.
Признаки национального характера Московского государства указаны выше в наименовании его “Русью” и “Русской землей”. Летопись так выражается о государстве, управляемом Дмитрием Донским; “внук же бысть (Дмитрий) събирателя русской земли (Ивана Калиты)… пребыеть един в области великого княжения (достиг единодержавия), приемшу ему скипетр державы русския земля” (Воскр. под 1389).
б) Фактически это государство объединяло лишь часть (северную) русской нации, но стремилось стать и именовало себя общерусским; титул вел. князей Московских “всея Руси” был употреблен в первый раз Иваном Калитой; но такой титул не употреблялся в сношениях с Литовским государством до Ивана III, который, объединив Северную Русь, тотчас бросил вызов бытию Литовского государства, послав туда грамоту с титулом “Иоанн, Божиею милостью государь всея Руси”, и начал вступаться за русские (религиозные) интересы населения соседнего государства; с тех пор московские вел. князья постоянно заявляют притязания на Полоцк, Киев и Волынь.
Но существование другого Литовско-Русского государства приводило к разладу между идеей (общерусского государства) и действительностью. Такой разлад придает трагический характер борьбе этих двух государств и делает оба государства явлениями переходными и временными. Полного воплощения общерусской идеи государство достигает лишь в период империи.
в) Другое ограничение национального характера Московского государства составляет огромная примесь в его населении инородческого начала, вследствие расширения государственной территории на восток.
Но выше было указано, что это расширение происходило не столько путем правительственных завоеваний, сколько при помощи народной колонизации; посредством колонизации чужие этнографические элементы не вводятся в государство, как инородное тело, а ассимилируются национальным организмом и перерабатываются в нем.
Движение колонизации на восток началось еще при существовании прежней Суздальской земли; первым ударам ее подверглись финские племена Мордвы (эрзя и мокша) на средней Волге (при Андрее Боголюбском и Всеволоде III); в 1221 г. Юрием Всеволодовичем основана центральная колония при устье Оки – Нижний Новгород, откуда начались ежегодные походы в мордовские земли; с середины XIV в. начинается основание постоянных русских колоний за Окой.
В то же время туда же шла колонизация из Рязанской земли. В мордовских землях, под давлением русских и татарских набегов, образовалось несколько мелких княжеств, частично под властью мордовских князьков (Арзамас, Ардатов и др.), частично – татарских мура (на р. Мокше и Цне, где владели родоначальники князей Мещерских, уже крещеные, до 1380 г., когда последний князь Александр продал свое владение Дмитрию Донскому; на р. Саре, в Елатме, на р. Теше и на Мокше).
Многие из владетельных князей этих княжеств вошли в состав русского дворянства; другие перешли в разряд крестьян. Масса же прочего населения сохранила свою этнографическую отдельность до конца существования Московского государства, хотя уже Иоанн Грозный раздавал мордву боярам для крещения, отнимал земли у некрещеных.
Более успешные результаты имело основание монастырей (с миссионерскими целями) и переселение русских в мордовские села и обратно. Однако мордва и потом составляла особую часть населения, большей частью враждебную государству (в Смутное время она разоряла Москву и поголовно участвовала в бунте Степана Разина).
Движение колонизации в области черемис и чувашей началось преимущественно с покорения Казани. Северо-восток (Пермь и Вотяки) колонизовали еще новгородцы. Но прочные основания колонизации положены с конца XIV в. миссионерами (Стефан Пермский) и промышленниками (Строгановыми).
Юго-восточные степи, занятые кочевыми народами (татарами), колонизовались с большей легкостью (донскими, волжскими и яицкими казаками). Здесь подвижное население очищало территорию для русских поселений, ассимиляции не происходило.
Вообще инородческие элементы были ассимилированы и вошли в значительном объеме лишь в высший служилый класс и не остались без влияния в социальном строе государства; неассимилированные же сплошные массы инородцев оставались внешним придатком, который не обнаруживал никакого влияния на внутренний уклад северорусского государства.
