В Северо-Западной Руси берет перевес вечевая форма власти. Такое государственное устройство утвердилось в Новгороде, Пскове, восточных новгородских колониях (Вятке) и в Полоцке. Сюда же отчасти примыкает и земля Смоленская.
Существует мнение, что новгородское устройство составляет исконное исключение из общего строя древнерусских государств и что его особенности можно объяснить только заимствованием учреждений западноевропейских свободных городских общин (особенно ганзейских).
Мнение об исконном отличии новгородского устройства возникло давно: еще в середине XII в. думали, что Новгород получил от первых князей особые привилегии на самоуправление; но и тогда уже книжные люди сомневались в существовании таких привилегий.
Летописец, рассказав, что в 1196 г. Андрей Боголюбский посылал воевать Новгородскую землю, но сам Новгород не был взят, а на обратном пути суздальцы сильно страдали от голода, заключает:
“Не глаголем же: прави суть новгородци, яко издавна суть свобожени новгородци прадеды князь наших: но аще бы тако было, то велели ли им преднии князи крест преступати… а крест честный целовавше ко внукам их (князей) и к правнуком, то преступати?” (Лавр. лет.).
Еще в 1211 г. Всеволод III “вда им (новгородцам) волю всю и уставы старых князь его же хотяху новгородци, и рече им: кто вы добр, того любите, а злых казните”. Сами новгородцы постоянно ссылались на грамоты (привилегии) Ярослава.
Но такие привилегии не существуют и, вероятно, не существовали никогда. Псков не претендовал на исконные привилегии, однако имел одинаковое устройство с Новгородом, а в Вятке еще более свободные формы устройства, чем в самом В. Новгороде.
Подобные же предания о привилегиях существовали и относительно Полоцка: Нарбут (не указывая источника) говорит, что князья полоцкие Вячеслав и Давид (сыновья Всеслава) дали городу Полоцку вольность, которой этот город должен был воспользоваться по смерти их; поэтому Полоцк стал вольным городом, а княжество Полоцкое – республикой, которая управлялась вечем и тридцатью старейшинами или боярами (Narbut, III, 1, 266).
Таким образом, мнение об исконности новгородских порядков не может быть принято. Особенности новгородского устройства, быть может, коренились в первоначальных местных причинах, но проявились не ранее середины XII в. и не заключают в себе чего-либо чуждого прочим русским землям; они состоят в преобладании вечевой формы, узаконенной и признанной всеми князьями.
Местные причины, направившие здесь общерусское государственное устройство в сторону преобладания веча, заключались в географическом положении земли и в сношениях с северогерманскими городскими общинами.
Страна, занятая новгородцами и кривичами, неблагоприятная по скудости почвы для земледелия, весьма благоприятна (по богатству торговых путей) для торговли. Торговля вызывает сосредоточенность населения в больших городских общинах, что и содействует преимущественному развитию вечевого начала (т.е. преобладанию среднего класса).
Торговля же приводила новгородцев, псковичей и полочан в столкновение со свободными ганзейскими общинами. Не заимствуя от них ничего прямо и непосредственно, граждане упомянутых земель не могли не испытать косвенного влияния этих последних.
Город Новгород разделялся на две стороны: софийскую на левом берегу Волхова и торговую на правом. На левой был “детинец” (кремль), а в нем св. София и двор архиепископов – хранилище новгородской казны и законов.
На торговой стороне были “двор Ярославль”, торговище с патрональной церковью св. Иоанна и иноземные дворы: варяжский, немецкий и готский. Две стороны, имея каждая свои интересы, нередко враждовали между собою и созывали два одновременных веча.
Весь город подразделялся на 5 концов: три на софийской стороне: Неревский, Людин (Гончарский) и Загородский; и два на торговой: Славенской и Плотницкий; но ни детинец, ни Ярославль двор не включались в концы.
Самоуправление города, а именно управление, суд и заключение сделок, сосредоточивалось в концах; кончанские старосты (выборные правители концов) были представителями концов в общегосударственном управлении; их печатями скреплялись грамоты В. Новгорода; в переговорах с иноземцами участвовали выборные от концов.
Главное судилище Новгорода состояло из выборных от концов (по 2 боярина и по 2 из житьих людей). В военных походах концы выступали отдельными полками, каждый под своим знаменем. Все эти черты предполагают существование кончанских народных собраний.
Подразделения концов – улицы – доставляли также самоуправляющиеся общины, имея уличанских старост во главе. Как воины, так и уличанцы включали все классы общества, причем сословное устройство полностью поглощалось территориальным.
Земля Новгородская состояла из пригородов и волостей; первые пользовались значительной долей самоуправления, принимали угодных и изгоняли неугодных посадников, присылаемых из В. Новгорода.
Хотя разделение Новгородской земли на пятины есть явление позднее, но несомненно, что с древнейших времен части земли были поделены между концами Новгорода для удобства управления ими; во всяком случае, позднейшие пятины соответствуют древнейшим “землям” или волостям В. Новгорода (Бежецкой, Водской, Шелонской, в древности Ржевской; Деревской, в древности Яжелбицкой, и Обонежской).
Предполагают (на основании устава о мостовых, приписанного к Русской Правде), что 1-я зависела от славенского конца, 2-я – от Неревского, 3-я – от Загородского, 4-я – от Людина, 5-я – от Плотницкого (см. Рус. достопр., II, с. 305-306).
Город Псков имел подобное же устройство: там также был детинец и торговище; город также делился на концы (вероятно, 6 концов), между которыми были поделены для управления части (по два пригорода на конец).
Существенные особенности новгородского устройства следующие:
а) Право вечевого самоуправления (и соответственное ограничение княжеской власти) укрепляется формальными письменными договорами (дошедшие до нас начинаются с 1260 г.); так как их содержание весьма сходно, то все они вместе составляют как бы хартию, обеспечивающую самоуправление.
б) Право избрания князя вечем признано всеми князьями на съезде 1196 г.: “Вси князи выложиша Новгород в свободу, где им любо, туже собе князя поимають”.
в) В договорах князья обязываются “не замышлять войны без новгородского слова”. Участие народа в праве объявлять войну и заключать мир практиковалось и в прочих русских землях, но нигде не обеспечивалось формальным договором. То же замечание относится и ко всем последующим особенностям новгородского устройства.
г) Ограничивается административная власть князя, князь не может назначить правителями волостей не-граждан новгородских: “Что волостей всех новгородских, тогоже, княже, не держати своими (княжими) мужи, но держати мужи новгородскими”.
И в Суздальской земле народ возмутился, когда князья, придя с юга, привели с собой “русских” (южнорусских) “детских” и раздали им посадничества. Но нигде это право не было оформлено, кроме Новгорода.
Князь не имеет права смещать должностных лиц без суда: “А без вины ти, княже, мужа волости не лишити”. В 1218 г. князь Святослав сказал на вече: “Не могу быть с Твердиславом и отнимаю у него посадничество”. Новгородцы спросили: “А какая вина его?”. – “Без вины”, – отвечал князь.
Тогда Твердислав сказал: “Я рад, что на мне нет никакой вины. А вы, братья, вольны и в посадничестве и князьях”. Новгородцы отвечали князю: “Князь! Если Твердислав ни в чем не виноват, то ты нам клялся без вины не отнимать ни у кого должности… мы того не допустим, чтобы отнято было у него посадничество без вины”. Князь уступил.
д) Ограничивается судебная власть князя: он не имеет права судить без посадника: “А без посадника ти, княже, не судити”. Новый князь не может перерешать дела, уже прежде решенные: “ни грамот не посужати”.
е) Особенность новгородского устройства проявляется в существовании выборного посадника при князе. Сначала посадник назначался князем как его помощник и заместитель, но с XII в. он становится выборным; считается, что первым выборным посадником был Мирослав Гюрятинич, избранный вечем в 1126 г. Но вече овладевало правом избирать посадника постепенно, не устраняя и потом участия в этом князя.
В Новгороде посадник был всегда один (так как он, заменяя князя, представляет монархический элемент власти). Сначала он избирался пожизненно, но затем правление его стало весьма краткосрочным (без определения срока).
Выбор посадника, несмотря на демократическую краткосрочность, падал обычно на членов немногих, одних и тех же родов и иногда переходил преемственно от отца к сыну: в начале XII в. посадником в Новгороде был Гюрята Рогович; в 1126-1134 гг. (с промежутками) его сын Мирослав Гюрятинич, с 1137 до 70-х гг. XII в. (с промежутками) – Якун Мирославич; с 1211 г. – Дмитрий Якунович; с 1220 г. – Иванко Дмитрович.
Таким образом, целый век одна семья стоит во главе управления. Круг власти посадника почти равняется княжеской власти: ему принадлежит инициатива установления и отмены законов, судебная власть наравне с князем и преимущественно власть правительственная. Подобно посаднику, и тысяцкий сделался выборным правителем (в других русских землях его назначает князь).
ж) Формальному определению подверглось не только отношение князя к вечу, но и самая внешняя сторона вечевых собраний: в Новгороде была вечевая “изба”, т.е. канцелярия веча, вечевые дьяки (секретари), особая печать В. Новгорода.
з) Точно так же в Новгороде более определенно был сформирован состав боярской думы. Правительственный совет (Herren-Rath) был весьма обширен: по немецким источникам, в него входило 300 господ, в том числе новгородский владыка, княжеский наместник, посадник, тысяцкий, “старые” (смененные) посадники и тысяцкие и просто бояре. Члены имели отличительные знаки. Совет заседал во дворце архиепископа.
Те же черты повторяются и в псковском государственном устройстве с некоторыми отличиями, а именно: здесь было два посадника, а не один, что означает большее развитие демократических начал; не было тысяцкого. Князь и вече назначали правителей в провинции в двойном числе (один от князя, другой от веча).
Вятка (древний Хлынов) – новгородская колония, основанная во 2-й половине XII в. в бассейне р. Вятки; здесь повторено внутреннее устройство метрополии: “обычаи новгородские имеяху”; однако не существовало совсем княжеской власти; впрочем, подробности устройства Вятки мало известны; здесь не существовало совсем княжеской власти.
