Под коронным разумеется состав судей, определяемых к должности государственной властью из лиц, посвящающих себя судейской деятельности и подготовивших себя к ней научным изучением права и практическим применением его. Необходимость его стоит вне всякого сомнения.
Коронный судья есть представитель юридических знаний, творец и хранитель судебных преданий, обеспечивающих единообразие судебной деятельности, орган закона по преимуществу.
Его мы встречаем во всех без исключения государствах, и чем более в разбирательстве дела юридическая сторона получает перевес над фактической, тем полнее и преобладание коронного элемента над народным; суд кассационный, имеющий дело исключительно с формулами закона в применении их к отдельному случаю, совершенно не допускает участия последнего в своем составе.
При современном правосостоянии, когда обычаи вытеснились писанным законом, суд без коронного судьи напоминает корабль без руля; он управляется капризом стихии в образе секретаря, сведущего в законах и безответственно диктующего суду его решения. Таковы наши низшие сословные суды прежнего времени; таковы же доныне наши волостные суды.
Государственное положение коронных судей и отношение их к другим органам государственной власти не всегда и не везде представляется одинаковым.
Они назначаются или на частном праве, преследуя в таком случае исключительно фискальную цель – собирание доходов с юстиции. Таковы сеньоральные суды феодальной эпохи, а у нас – кормленщики разных наименований.
Или же назначение их имеет место на праве публичном с возложением на них обязанности безвозмездно и без личных поборов отправлять дело правосудия. Эта господствующая ныне повсюду система открывается у нас появлением приказных людей, из которых постепенно образовалась позднейшая бюрократия и современное судебное сословие.
При смешении властей законодательной, судебной и исполнительной на устройство судебной власти переносятся начала, определяющие устройство власти исполнительной с ее характерными признаками: строгой иерархической подчиненностью, преобладанием канцелярии, отсутствием самостоятельности низших инстанций и полной их зависимостью от высших.
Судебные обязанности нередко соединяются в одном лице с обязанностями административными. Судебные решения поступают на просмотр административных начальств или высших судебных инстанций, не имея никакого значения и силы до утверждения ими. Назначение, увольнение и перемещение коронных судей предоставляется усмотрению исполнительной власти.
Судьи при этом в порядке вещей становятся правительственными агентами, не имеющими достаточно самостоятельности для того, чтобы применять закон по своему внутреннему убеждению, и поставленными под целый ряд влияний, определяющих их судейскую деятельность. Магистратура тонет в бюрократии.
Таковы наши дореформенные суды, распадавшиеся на общие и особенные. Общими судебными местами были в их постепенности уездный суд, палаты уголовного суда – децентрализованные, перенесенные из Петербурга в губернии, коллегии Петра I, департаменты Сената и общее их собрание.
Параллельно с ними существовал длинный ряд особенных установлений, ведавших дела уголовные на праве судебном; таковы полиция с обширной юрисдикцией, казенные и административные ведомства разных наименований, наконец военные суды, применявшиеся к преступлениям граждан в высшей степени часто.
Находясь в полнейшей зависимости от местной администрации, соединяя функции судебные с исполнительными и административными обязанностями всякого рода, наши прежние судьи в то же время получали ничтожное жалованье, которое не в состоянии было удовлетворять самых скромных потребностей; приходилось обращать должность в источник кормления.
Народное доверие к судебным местам исчезло, а вместе с тем судебные установления не могли возбуждать к себе и уважения, подобающего силе, так как действительность их решений зависела от усмотрения властей административных: за исключением маловажных случаев уездные суды и палаты постановляли не решения, а мнения и даже решения свои должны были представлять на утверждение начальников губерний или для просмотра и утверждения (на ревизию) в Сенат.
Решения последнего, в свою очередь, могли восходить на рассмотрение Государственного совета и Высочайшей власти. Функции судебные соединялись с массой административных обязанностей.
Так, например, уездный судья по званию своему должен был председательствовать в ревизских комиссиях, в уездных дорожных комиссиях, в рекрутских присутствиях, в комиссиях по оценке недвижимостей и участвовать в качестве непременного члена в комитетах земских повинностей, в отделении попечительного о тюрьмах комитета, в комитете общественного здравия и во многих других установлениях подобного рода (ст. 4028 т II Свода законов изд. 1857 г.).
Судебная власть на самом деле тогда еще не существовала. Лишенная необходимой ей самостоятельности и независимости в лице своих отдельных органов, она и в целом не представляла этих условий.
С разделением властей судебная организация совершенно выделяется из организации законодательной и административной, а за судебной властью обеспечивается необходимая ей самостоятельность, как внешняя, так и внутренняя.
Внешняя самостоятельность судебной власти выражается в воспрещении законодательным и административным властям входить в рассмотрение дел судебных как в первой инстанции, так и в порядке пересмотра решений; судебная деятельность сосредоточивается всецело и исключительно в руках судебных установлений без примеси к ней административных функций.
Эта мысль выражена в ст. 1 УСУ, где упоминаются лишь места судебные, и в ст. 1 УУС. В соображениях, которыми руководствовались составители судебных уставов, изложено:
“К отделению администрации от суда побуждает не одно удобство разделения труда, но также и необходимость разделения властей административной и судебной для взаимного ограничения одной из них другою.
Администрация требует от управляемых исполнения закона и предупреждает нарушение законного порядка, а суд восстанавливает порядок уже нарушенный и определяет последствия сего нарушения.
Если одна и та же власть и предъявляет требование и сама же обсуждает последствия его неисполнения, то очевидно, что обвиняемые не могут иметь никаких ограждений от неправильного их преследования.
При соединении администрации и суда в одних руках ничто не представляет ручательства в том, что каждая из двух властей – административная и судебная – будет держаться в ее естественных пределах.
По сим причинам решения административных властей по делам судебным всегда внушают к себе недоверие, и всякое наказание, назначенное без суда, представляется произволом власти, возбуждающим ропот.”
Внутренняя самостоятельность состоит в том, что судьи получают прочное служебное положение, которое дает им возможность с надлежащим беспристрастием оценивать интересы, составляющие предмет спора.
Эта самостоятельность обеспечивается несменяемостью судей, воспрещением соединять судебную службу с иной, увеличением содержания, гласностью суда и другими мерами, которые мы рассмотрим в учении о судоустройстве.
Там же будут изложены и мероприятия, задача которых состоит в обеспечении со стороны коронных судей способности к надлежащему отправлению судейских обязанностей, каковы требуемый с их стороны нравственный, социальный и образовательный ценз, судейский стаж, порядок замещения судебных вакансий и надзор за судебными установлениями.
