Задача предстоящего очерка развития международных отношений и права заключается не в изложении голых фактов и явлений международной жизни, не в перечислении всех войн, дипломатических переговоров, трактатов, имевших место между различными народами, начиная с древности до настоящего времени, но в характере идей, которые господствовали в данное время и определяли собой форму и содержание отношений между государствами и права, которое к ним применялось.
Факты, по природе своей, преходящи и изменчивы; они часто являются результатом произвола или случая.
Напротив, идеи, которые проникают известную историческую эпоху, которые лежат в основании всех фактов, ее наполняющих, дают возможность разобраться, найтись в огромной массе частных условий и обстоятельств, в которых развивалась жизнь как отдельного народа, так и всех народов в совокупности, принимавших участие в европейской политической системе.
В этом отношении идеи играют роль таких же двигателей, рычагов права, действующего в международных отношениях в различные эпохи и периоды его существования, какими служат принципы, в смысле Монтескье, по отношению к формам и порядкам государственной жизни[1].
Внутренний быт и политическое устройство государств имеют, как сказано выше (§§ 3-5), могущественное влияние на характер международных отношений. Только зная внутреннюю жизнь страны и ее государственные учреждения, можно понять начала и правила, которыми она руководствуется в отношениях с другими народами.
Настоящий очерк предполагает известными эти учреждения и эту жизнь. Но он указывает и постоянно имеет в виду неразрывную связь, которая существует между ними и взаимными отношениями народов во все эпохи их истории.
Наконец, основным законом всей истории международного права, выдающиеся черты которой будут представлены ниже, служит закон прогрессивного развития международных отношений. Он дает нам возможность связать и понять, как одно целое, отдельные явления, которые встречаются в ту или иную эпоху международной жизни, и самые эти эпохи и периоды, на которые мы разделяем ее историю.
Ближайшим и непосредственным выражением этого закона является одно начало, которое проходит через всю историческую жизнь народов, именно – начало уважения человеческой личности. Степень признания, которое находит человек сам по себе, всегда определяет меру развития международных отношений и права в известное время.
Если уважение это велико, если человеческая личность, как таковая, признается источником гражданских и политических прав человека, то и международная жизнь представит высокую степень развития порядка и права.
И наоборот, мы не найдем во взаимных отношениях государств ни юридического порядка, ни уважения к законности, если господствующая в государствах жизнь будет отрицанием присущих человеку неотъемлемых прав.
Справедливость этого положения подтверждается вполне историей международных отношений. Как мы увидим ниже, в древности, на Востоке, в греческих государствах и в Риме, уважения к человеческой личности совершенно не существовало.
Соответственно этому и международные сношения древнего мира были вовсе не развиты; по общему правилу, государства находились тогда во враждебных отношениях друг к другу и вели между собой нескончаемые истребительные войны.
В средние века мы видим господство кулачного права, насилий и произвола. Но средневековые народы внесли в международные отношения принцип личности, провозглашая ее источником индивидуальной и политической свободы. Таким образом, в эту эпоху мы должны искать первоначальные зародыши международного права.
Кроме того, благодаря распространению христианства, в средние века получает силу новое учение, что не подданническая связь лица с государством устанавливает известные личные и имущественные его права, а принадлежность человека к католической церкви.
Наконец, мало-помалу учение это распространяется на всех вообще христиан, без различия вероисповеданий, и в новейшее время, в эпоху небывалого развития международных сношений, делается аксиомой, что всякий вообще иностранец, какого бы он ни был вероисповедания, и независимо от заключенных на этот счет трактатов, должен признаваться в каждой образованной стране субъектом известных личных и имущественных прав.
[1] Montesquieu. De l’esprit des lois, liv. III, chap. I et II.
