Рядом с государствами, которым принадлежит верховное направление международных сношений, существуют различного рода общественные кружки, социальные группы, общества, товарищества, компании, которые принимают деятельное участие в международной жизни и находятся в постоянных сношениях между собой, несмотря на территориальные границы, разделяющие государства.
Наконец, отдельные частные лица играют видную роль в международных сношениях, и история представляет много примеров, что они нередко давали этим сношениям определенное направление, даже вопреки намерениям и желаниям государственной власти.
Значение всех этих деятелей в области международных отношений может быть определено общим положением, что чем более развиваются социальные интересы внутри государства, чем с большим уважением относится государственная власть к разумным потребностям общества, тем больше сближаются народы и тем роскошнее развивается международная жизнь.
Степенью развития социальных интересов внутри государства определяется степень его участия в международной жизни.
Труды знаменитых современных юристов – Лоренца фон-Штейна, Моля, Гнейста – выяснили положительным образом, что жизнь государств сосредоточивается преимущественно в деятельности, жизни общественных кружков, классов, на которые разделяется каждый народ, и потому изменения, которым подвергается государственный быт народа, устройство и управление страны, всегда зависят от отношений, в которых стоят общественные классы к государственной власти[1].
Применяя это положение к международным отношениям, мы необходимо придем к выводу, что широкое развитие современных международных сношений и сообщений объясняется необыкновенной силой, которую имеют в настоящее время социальные интересы и те стремления, которыми проникнуты различные общественные кружки в современных государствах.
Для них территориальные границы являются лишь тормозом, препятствующим сближению народов. С другой стороны, если именно социальные интересы по преимуществу соединяют народы в стремлении к общим культурным целям, если от них зависит развитие между ними сношений, то надо признать, что развитие это мыслимо только между народами, которые стоят приблизительно на одинаковой ступени культурного и общественного развития.
Там, где значение общественных сил и интересов ничтожно, не может быть и развитых международных отношений; там правительство не будет находиться под влиянием общественных классов, но и не будет обращать никакого внимания на разумные интересы и стремления общества и его представителей.
С другой стороны, где общество неограниченно господствует над государством, где государство поглощается обществом и верховная власть есть слепое орудие в руках какого-нибудь отдельного общественного класса, вроде индийской касты или современной клики, там международные обороты могут быть только или запрещены под угрозой жестоких наказаний, или эксплуатируемы для чисто эгоистических сословных или корыстолюбивых целей.
Наоборот, при правильной постановке отношений общества к государству, когда государственная власть содействует нормальному развитию общественных интересов в пределах, ею поставленных, социальные стремления теряют в области международных отношений ту национальную резкость, тот узкий антагонизм, который им свойствен внутри государства.
Другими словами, социальные международные сношения значительно содействуют тому, что народы вообще перестают относиться друг к другу с презрением, с тем чувством пренебрежительного высокомерия, которое господствует в отношениях между народами некультурными, неразвитыми в общественном смысле.
Не самодовольная замкнутость и похвальба национальной самобытностью свидетельствуют о культурном быте и цивилизации народа, но, напротив, сознание собственных недостатков и потребностей и понимание великого значения, которое имеют, для удовлетворения их, международный обмен мыслей, продуктов хозяйственной и промышленной деятельности, вообще сношения с другими народами.
[1] Сравн. в особенности Lorenz v. Stein. Geschichte der socialen Bewegung in Frankreich. Bd. I, Einleitung. Gneist. Der Rechtsstaat. Berlin, 1879, S. 8 n. flg.
