По вопросу, что такое владение – право или факт, – в юридической литературе существуют три главные теории. Одни ученые считают владение правом (Ганс, Пухта, Иеринг, Ленц, Беккер, у нас: Кавелин, Муромцев), другие – фактом (Виндшейд, Унгер, Дернбург, Барон), третьи – и тем и другим вместе (Савиньи, Бринц, Бер).
Вопрос о юридической природе владения был впервые возбужден комментаторами, которые, однако, не только не разрешили его, но даже не дали ему надлежащей постановки, ограничиваясь тем, что “сопоставляли отдельные отношения, в которых проявляется фактическая или юридическая природа владения”[1].
Французские юристы XVII в. смотрели на владение, как на фактическое состояние. Этот взгляд перешел в голландскую и германскую литературу XVII в. и, несмотря на оппозицию со стороны многих ученых, стал в XVIII в. господствующим[2].
Савиньи высказал такое мнение: “Владение само по себе, по своему первоначальному понятию, простой факт; но так как с ним связаны юридические последствия, то оно является вместе и фактом и правом”[3]. Это значило не развязать узел, а разрубить его. Ответ Савиньи не соответствует вопросу.
Его спрашивают: представляет ли владение чистый факт, т.е. фактическое состояние, не подлежащее защите со стороны закона, или же право, т.е. фактическое состояние, достойное само по себе этой защиты? Ответить, что владение вместе и факт и право[4] – значит сказать, что оно достойно юридической защиты и в то же время не заслуживает ее.
Двойственный и страдающий внутренним противоречием ответ Савиньи хоть и нашел нескольких приверженцев[5], но не в состоянии был прекратить старого спора. По-прежнему в литературе продолжали существовать и существуют до настоящего времени оба взгляда на природу владения: по одному – владение факт[6], по другому – право[7].
Из новейших писателей, защищающих первое мнение, укажем на Виндшейда и Дернбурга. Виндшейд рассуждает так: “По смыслу, который соединяется обыденной речью со словами, римское слово “possessio”, как и немецкое слово “владение”, обозначает факт, и ничего более. Конечно, с этим фактом связаны юридические последствия; но вследствие этого владение не становится правом.
Иначе нужно было бы называть правом договор и завещание”[8]. Нельзя не заметить, что между владением и договором или завещанием имеется существенная разница: договор и завещание представляют собой действия, и притом действия, совершаемые с целью произвести юридические последствия, а владение является длящимся состоянием, возникающим помимо всяких целей юридического свойства.
Дернбург говорит: “Владение не право, как думают некоторые. Оно, скорее, явление, стоящее вне права, хотя с ним и связываются права. Если бы мы представили себе, – что практически невозможно, но само по себе мыслимо, – правовой порядок совершенно уничтоженным, то владение вследствие этого все-таки не было бы устранено. Фактическое господство человека над вещественными благами продолжало бы существовать, так как оно является условием обеспеченной жизни человека”[9].
Защитники второго воззрения, соглашаясь между собой в том, что владение – право, расходятся в вопросе, какое именно право. Большинство считает его вещным правом, причем одни – настоящим вещным, а другие – совсем особым[10]. Пухта относит владение к числу личных прав.
“Признание факта владения правом, – говорит он, – основывается на том юридическом содержании, которое сообщается личностью владельца простому естественному подчинению вещи. Эта личность требует, чтобы владение было охраняемо до тех пор, пока не будет доказано чье-либо право на вещь: Владение есть подчинение вещи, находящейся под охраной или как бы под властью права личности”.
Но с такой точки зрения не только владение, но и держание должно быть признано правом, так как и держатель представляет собой правоспособную “личность”, заслуживающую охраны.
К трем указанным основным воззрениям на природу владения примыкает ряд других, более или менее от них отличающихся. Так, по словам гр. Пининьского, “владение принадлежит к категории юридических волеизъявлений, а приобретение и потеря владения – к категории юридических действий[11].
Еще дальше идет Ленц, признающий владение “единственным правом на вещь” ввиду того, что только владелец “хочет и может иметь вещь и удерживать ее у себя”[12]. По Бирлингу, владение – факт, но оно становится юридическим отношением (вещным), если данное законодательство связывает с ним известные юридические последствия[13].
Иеринг высказал по рассматриваемому вопросу несколько друг другу противоречащих мнений. В одном сочинении он определил владение как “фактическое состояние, или реальность права собственности”[14].
В другом он назвал владение “юридически защищенным интересом”[15], а так как, по его мнению, субъективное право тоже представляет собой “юридически защищенный интерес, то оказывается, что владение – право[16]. Наконец, в третьем сочинении Иеринг обозначает владение как юридическое отношение”[17] и в то же время как “фактическое отношение, вызванное экономическим употреблением вещи”[18].
Что касается русских цивилистов, то Мейер и г. Победоносцев разделяют взгляд на владение как на чисто фактическое состояние[19], не приводя никаких новых доводов на этот счет. Напротив, защитники противоположного мнения поступают иначе. Так, Кавелин, выяснив, что владение по римскому законодательству было правом, доказывает, что оно по своей сущности, “само по себе” тоже право[20].
“Право собственности, – говорит он, – и юридическое владение суть только две различные формы признания и освящения в государстве одного и того же полного, всецелого обладания человека над вещью… Владение есть, в основном своем начале, справедливое отношение лица к вещи, признанное государством”[21].
Яснее и определеннее выражается г. Муромцев: “Если право, как юридическое отношение, есть естественное отношение, защищаемое авторитетом общественной власти против произвольного нарушения, то под это определение подходит и владение”[22].
Приблизительно такова же аргументация г. Делярова: “Всякое юридическое отношение (т.е. право) состоит из предположения (“если есть то-то”) и последствия (“то надо делать то-то”), т.е. из бытовой стороны, факта, и юридической санкции, защиты. Так как владение подходит под эту формулу, то оно есть тоже право[23].
[1] Bruns, 252.
[2] Cocceji, Spangenberg, Thibaut, Heineccius (Bruns, 385–386, Randa, 40, пр. 7).
[3] Savigny, § 5.
[4] Возможность такого ответа оправдывает гр. Пининьский (I, c., I, 5): “владение может быть и правом и фактом – именно правом, связанным с наличностью известного факта”. Но если так, то владение все-таки право, а не чистый факт.
[5] Büchel. Ueb. die Natur des Вesitzes, 1868, 62: владение – causa facti, кое-что заимствовавшая у права. Brinz, Pand., § 135 (1876): der Besitz ist ein Rechtsding ohne Recht zu sein; Bähr (Iahrb. f. Dogm. 26 B.). Последний автор считает правом не только владение, но и держание.
[6] Kierulff. Civ. – ч. I, § 14; Arndts. Pand., § 135; Unger. System I, 524 (1868); Randa, § 36; Windscheid, § 150; Dernburg, § 169.
[7] Gans. Ueber die Grunglage des. Bes., 1839, 53 ff.; Puchta. Pand., § 122; Mühlenbruch. Pand., § 229; Hasse, Hauser, Bekker (Randa, 41, Anm. 7); Canstein (I. c.); Kindel I, c. 36.
[8] Pand., § 150, S. 429–430.
[9] Dernburg. Pand., § 169, стр. 398–399.
[10] Bekker: volldingliches Recht, Hauser: dingliches Recht, Hasse: relatives Sachenrecht (Randa, 41, Anm. 7), Cogliolo (Filosofia del diritto privato, 1891, 200); jus in re; Bruns (Besitzklagen, 288, 285): relatives Recht (в первом сочинении “Das Recht des Besitzes”, стр. 474, Брунс признавал владение фактом).
[11] Pininski, I, 33.
[12] Lenz. Das R. des Besitzes, 1860, 87.
[13] Bierling. Zur Kritik des jurist. Grundbegriffe, 1877, II, 197.
[14] Об основ. защ. влад., 38, 44, 45 и др.
[15] Geist des röm. Rechts. III Th., I Abth, 351 (1866).
[16] Этот вывод сделан самим Иерингом в позднейшей статье о владении (Iahrb. f. Dogm., 32 B.) и принят в нашей литературе г. Колокольцевым. Понятие и юрид. природа владения по рим. праву, 1874, 48–50).
[17] Der Besitzwille, 50–51.
[18] Там же, 481.
[19] Мейер. Курс, стр. 239; Победоносцев. Курс, I, 162–163.
[20] Кавелин. О теориях владения, § 1–2 (Сочинения, 1859, т. I). Нельзя не поставить Кавелину в заслугу строгого разграничения двух постоянно смешиваемых другими авторами вопросов: что такое владение по римскому праву и чем оно должно быть само по себе с теоретической точки зрения.
[21] Кавелин. Ук. ст., стр. 18–19.
[22] Муромцев. Очерки общей теории гр. права, 1877, 134–135.
[23] Деляров. О владении (“Жур. гр. и уг. пр.”, 1879, дек.).
