Закрытие дверей суда властью министра юстиции

Судебные уставы в их первоначальной редакции знали только судебное закрытие дверей заседания; позднейшие законы дополнили его несудебным, предоставив эту меру или министру юстиции, или – в местностях охраны – власти генерал-губернатора, а при отсутствии его – власти министра внутренних дел.

Право министра юстиции на закрытие дверей судебного заседания установлено законом 1887 г. В представлении министра юстиции Государственному совету, вызвавшем этот закон, предполагалось оставить за судом право закрытия дверей заседания “по соображениям, непосредственно относящимся к данному делу, когда основанием их является или неудобство исследования перед публикой обстоятельств дела, или необходимость оградить судебное разбирательство от неуместного влияния публики”.

Но затем указывалось, что “в тех исключительных случаях, в коих публичное рассмотрение дела представляется неудобным не с точки зрения благоприличия, не ради охранения заседания от неприличного любопытства толпы к деяниям безнравственным или кощунственным, а также не ради одного охранения беспристрастия судебного приговора, но в интересах общественного порядка, равно и в тех случаях, когда закрытие дверей заседания оказывается необходимым для ограждения достоинства государственной власти, принятие подобной меры нельзя было бы предоставить суду.

Не подлежит сомнению, что наличность условий, вызывающих применение указанной меры в приведенных случаях, должна быть точно установлена компетентной правительственной властью.

Указание в законе определительных признаков, коими мог бы руководствоваться суд при закрытии дверей заседания по таким основаниям, представлялось бы невозможным, так как в подобных случаях необходимость ограничить доступ публики в судебное заседание не всегда находится в исключительной зависимости от обстоятельств данного дела.

Непубличность судебного разбирательства вызывается при этом причинами, находящимися нередко вне самого дела, рассматриваемого судом, и обусловливается особым характером не подлежащих публичному обсуждению данных, с коими дело оказалось в случайной связи.

Надлежащие сведения о таких условиях не заключаются в актах судебного производства и не только не всегда известны суду, но даже не всегда могли бы быть с удобством сообщены на усмотрение местных органов судебной власти.

Кроме сего оценка вышеприведенных условий и окончательное признание таковых имеющими существенное значение должны быть сохранены за властью правительственной и не могут быть предоставлены местному суду.

Вследствие сего… надлежало бы предоставить министру юстиции требовать закрытия дверей заседания по всякому делу, когда из дошедших до него сведений он усмотрит, что такая мера необходима в предупреждение возбуждения умов, нарушения общественного порядка или для ограждения достоинства государственной власти.

К сему праву министра юстиции… представлялось бы целесообразным присовокупить возможность принятия сей меры и в том случае, когда она вызывается необходимостью обеспечить беспристрастное разрешение дела”, но здесь эту меру предполагалось предоставить и суду.

В Государственном совете большинство находило, что предоставление министру юстиции права предписывать закрытие дверей судебного заседания было бы умалением судебной самостоятельности, предлагая, однако, в тех случаях, когда по соображениям общегосударственного интереса могла бы оказаться нужной эта мера, предоставить министру юстиции право входить с предложением о том в Правительствующий сенат, от которого и зависело бы принятие ее.

Однако законом стало мнение меньшинства, и министру юстиции ныне принадлежит самостоятельное принятие этой меры, но с тем изменением в первоначальных предположениях, что на применение ее по тем же основаниям уполномочен и суд.

Основания закрытия дверей заседания для министра юстиции те же, что и для суда: опасность оскорбления публичным разбором религиозного чувства, требований нравственности, нарушения достоинства государственной власти, общественного порядка и правильного хода судебных действий.

Оценка этих оснований принадлежит единоличной власти министра, который, усмотрев их, делает распоряжение о закрытии дверей заседания на все время рассмотрения дела или только на время совершения отдельных судебных действий.

Распоряжение это сообщается председателю соответствующего суда и исполняется последним. Никакие суждения по нему сторон не могут иметь места, и обжалованию оно не подлежит.

Иван Фойницкий

Иван Яковлевич Фойницкий — известный российский учёный-юрист, криминолог, ординарный профессор, товарищ обер-прокурора Уголовного кассационного департамента Правительствующего сената. Тайный советник.

You May Also Like

More From Author