Попытка принять за основание давности положениe гражданского права ut aliquis tandem litium finis fiat, nec concerlationes sinl immortales[1], не заслуживает особого внимания. Уголовный процесс, ограждая преимущественно интерес общественный, не может руководствоваться началами права частного.
Если потребности гражданского оборота и обусловливают необходимость положить искам известный предел, то принцип этот нельзя без всяких дальнейших причин применять к праву уголовному[2].
Другая попытка объяснить целесообразность давности в праве уголовном доводами, заимствованными из сферы прав гражданских, принадлежит Тило[3]. Так, он говорит, что институт давности признается в гражданском праве необходимым как для общественного спокойствия, так и для неприкосновенности прав частных лиц.
В праве уголовном институт этот имеет столь же важное значение. Гражданин защищает перед судом уголовным свои права на жизнь, свободу и честь, и эти высшие блага должны находить, на том же основании, как и имущественные права, в протечении известного срока полную гарантию против всякого дальнейшего преследования.
Подобная аналогия едва ли может быть признана основательною. Давность гражданская покоится, как мы увидим далее, на совершенно иных основах, чем давность уголовная; и если аналогией вообще следует пользоваться с осторожностью, то здесь – более чем где либо.
Виновный, совершив преступление, тем самым дал уголовному правосудию достаточный повод лишить его, сообразно с характером ею деяния, тех или других прав. Воздержись он от противозаконного деяния, и никто не помешал бы ему пользоваться этими высшими благами жизни[4].
Киль (стр. 342) указывает на мнение Юсти, оправдывавшего давность тем соображением, что лицо, пострадавшее от преступления, не преследовав виновного в течение 20 лет, тем самым как бы простило его.
Но на это нельзя не возразить, что большинство преступлений преследуется государством независимо от воли пострадавшего, и предположение о том, что лицо это через 5 или 20 лет простило виновного, не может потому иметь никакого значения.
[1] У Пульфермахера (Golldammer’s Archiv 1870, стр. 310) можно найти подробный разбор этого положения.
[2] Воззрение это принадлежит Bohmer’y.
[3] Thilo, die Slrafgesetzgebung. l. Abtheilung, стр. 205.
[4] Breidenbarh, Commentar (B. I. Abt. 2) стр. 659 и след., и особенно Hirzel, стр. 32.
