Уяснив себе поступательный ход развитая института давности в уголовном праве и ознакомившись с постановлениями всех наиболее важных кодексов и литературой предмета, мы можем приступить к разрешению вопроса о том, на каких основаниях покоится в уголовном праве институт давности.
Одного поверхностного взгляда на значение давности, как института, полагающего известные границы репрессивной деятельности уголовного правосудия будет достаточно, чтобы понять насколько тесна связь между давностью и началами лежащими в основании карательной системы.
С этой точки зрения было бы весьма естественно ожидать разрешения поставленного нами вопроса различными уголовно правовыми теориями, но они, к сожаление, или совершенно не касались давности, или не обратили на нее должного внимания, хотя несомненно, что некоторые из них, могли бы только прийти к ее полному отрицанию.
Так теория Канта, построенная на абсолютной неизбежности наказания и теория устрашения, думавшая тяжестью наказаний подавить в людях желание совершать преступления – покоятся на принципах безусловно исключающих давность.
Из дальнейшего изложения будет видно, как отнеслись к институту давности некоторые из абсолютных и относительных теорий; но вообще мы должны заметить, что немецкие криминалисты прежнего времени не обращали почти никакого внимания на изыскание начал, на которых может быть построен этот институт.
Факт его признания римским правом был в их глазах совершенно достаточным доказательством его необходимости и целесообразности, Вопрос об основаниях давности немецкая наука стала, исследовать только в начале нынешнего столетия. Вызвано было это движение упадком общегерманского права и быстрым развитием партикулярных законодательств.
При издании новых уложений, вопрос о давности и ее основаниях, сделался предметом самых оживленных споров между составителями законодательных проектов и между комментаторами отдельных уложений. Он подвергался всестороннему обсуждению и в парламентских прениях и в трактатах ученых.
Два последние десятилетия обогатили германскую литературу целым рядом монографий и статей, посвященных как теоретическому, так и практическому изучению давности. Но если мы сравним конечные результаты этих изысками с тем значением, которое институт получил в современном законодательстве, то сопоставление это не будет говорить в пользу теории.
Так, в то время, когда давность наказания получила почти повсеместное признание, теория еще не сумела додуматься до истинного основания института. Если по временам она хотя издали приближалась к желанной цели, то в большинстве случаев, она довольствовалась и даже до сих пор довольствуется ничего незначащими фразами.
Но как бы не была велика недостаточность теоретического мышления германских криминалистов, но все таки им несомненно должно отдать справедливость в том отношении, что если они и не развили надлежащим образом учения об основаниях давности в праве уголовном, то они по крайней мере установили те элементы, на которых покоится этот институт.
В этом отношении, они значительно опередили французских криминалистов. Труды французских и бельгийских ученых отличаются необыкновенным богатством казуистического материала, но их философский отдел ниже всякой критики.
Вопросу об основаниях давности все они, за исключением Гауса, в своих больших, многостраничных трудах, уделяют обыкновенно несколько бледных и бесцветных строк; повторяя сентиментальные вздохи графа Реаля о бессоннице, которою страдают несчастные осужденные, они едва ли обогащают науку свежею, плодотворною мыслью.
Литература итальянская не представляет по отношению к рассматриваемому нами вопросу ничего самобытного. Мнения Кремани, Каррары и других итальянских криминалистов, как мы увидим далее, имеют много общего с воззрениями французских и немецких ученых.
Что же касается до отечественной литературы, то она менее, чем какая либо иная, может похвалиться заслугами на этом трудном поприще. Весьма полное, по времени своего появления, обозрение попыток объяснить давность можно найти в труде С. И. Баршева[1].
После этих общих замечаний, приступим к изложению всех наиболее важных попыток объяснить существо рассматриваемого нами института. При этом мы не будем подразделять оснований давности на уголовно-политические, правовые и философские.
Подобное разграничение всегда будет несколько произвольно, и потому мы считаем более правильным остановиться сначала на тех воззрениях, которые пытаются объяснить существование давности какою-либо причиною, коренящеюся в самом преступнике.
Затем мы перейдем к теориям, построенным на данных, лежащих вне лица преступника, и, наконец, указав на мнения некоторых криминалистов и на возражения противников давности, мы приступим к изложению нашего собственного воззрения.
[1] О мере наказаний. Москва 1840. Стр. 239 и след.
