Чтоб идти скорее к цели, мы оставляем в стороне строения тех союзов, публичных (l’etat, les departements, les communes), религиозных (les congregations), благотворительных (les hospices), коих гражданская правоспособность определилась исстари близко к чертам подобных союзов в праве римском.
Заметим только, для конгрегации в особенности, что указанный выше закон 1 июля 1901 г. поставил условием не только возникновения новых конгрегации, но и продолжения существования старых в строгую зависимость от разрешения и контроля государственной власти; контролю и отчетности подлежит не только состав лиц, но и имущественные их операции, под страхом закрытия и ликвидации в случаях скрытых, замаскированных и не разрешенных законом действий (указ. зак. Titre III).
В дальнейшем мы остановимся в особенности на весьма характерном для современного французского права и важном для нас здесь противоположении двух типов союзов частных, так называемых societes civiles и societes commerciales.
Эти оба типа частных союзов определились для современного действующего права Франции в обоих кодексах, гражданском, Code civil, и торговом, Code de commerce, появившемся три года после первого, в 1807 году.
Нормы Code civil дают нам товарищеские правоотношения того типа, который близко соответствует латинской форме договорного товарищества, societas, где не конституируется особая от правоспособности отдельных сочленов правоспособность союзной юридической личности.
Это societe, не имеющая personnalite civile. В этом и состоит важнейшая для нас здесь черта, определяющая простейшую форму союза лиц для общих, притом только имущественных, целей.
Противоположный в этом отношении простому договорному товариществу строй отношений имеют societes commerdales, которые все (за исключением association en participation) пользуются правами юридических лиц, имеют personnalite civile.
Мы разберем дальше несколько подробнее, в каком отношении находятся положения Code civil о товариществах к особому виду товариществ торговых и к союзным формам новейшего типа.
Здесь мы заметим только, что безличный товарищеский союз имел в своей основе очень простые условия своего образования, как всякий договор[1], но зато и юридический эффект его ограничивался обязательственными отношениями внутренними, между членами товарищества, далеко не всегда и лишь слабо давая себя чувствовать как единство, как целое, в отношениях к третьим лицам, стоящим вне союза и вступающим с его сочленами в те или другие юридические связи.
С другой стороны, товарищества торговые, развивавшие именно такие солидные союзные отношения, которых недоставало первому типу союзов, по способу своего возникновения, по фискальным интересам, связанным с их учреждением, по некоторым чертам их строения были вполне пригодны лишь для значительных торговых и промышленных предприятий и не имели вовсе свойства общедоступности.
При этом состоянии законодательства те круги лиц, которые были, ввиду распадения старинных союзов, заинтересованы в образовании новых союзных форм, вынуждены были обращаться для своих целей или к тяжелым формам торгового товарищества, которые далеко не всегда соответствовали скромным ресурсам нуждающихся людей, или, в крайнем случае, прибегать к фидуциарным способам действия, часто весьма ненадежным, ибо подставной хозяин коллективного предприятия всегда легко может оставить ни при чем доверчивых товарищей, скрывающихся за его именем.
Таким образом, когда к началу 40-х годов в разных европейских государствах ясно обозначились признаки социально-экономического кризиса, обширные круги лиц материально не обеспеченных, особенно класс рабочий, вправе был с укором указывать на исключительность служения действующих кодов интересам буржуазии и на равнодушие руководящих сфер к интересам масс.
В общем, и этот социальный кризис, и это искание выхода из неудовлетворительного положения дел, конечно, не ограничивались одной Францией. В Англии тревогу почувствовали ранее. Но нигде прямой путь к улучшениям не определился сразу. Задача заключалась явно в изменении норм права гражданского применительно к потребностям времени и новых экономических условий.
Но прежде чем была достигнута эта прямая цель, в Англии началось живое движение рабочих классов, направленное к борьбе фактической против тяжелого господства капитализма, с помощью организованных коалиций, в особенности стачек и забастовок (trade-unions).
Ближе к цели подходят многообразные союзы с положительными задачами, взаимной поддержкой членов в разных случаях опасности, угрожающей неумолимым образом отдельно стоящему человеку и значительно смягчаемой солидарностью членов союза в их взаимной поддержке друг друга (friendly society)[2].
Прямые результаты движения в образовании союзных форм общих, приноровленных к потребностям низших классов, обнаружились в Англии, как и в других государствах Запада, лишь в шестидесятых годах.
С этих пор борьба классов приняла повсюду юридический характер прямо на почве институтов гражданского права. Явления, близко соответствующие этим, повторялись с известным местным колоритом повсюду.
У немцев весьма заметный оттенок движению дали писатели национального лагеря, которые находили, что в основе неправды против низших классов лежит привитая будто со стороны к немецкому праву система латинского индивидуализма и формализма, исцеление от коей надлежит ждать от возрождения национальных институтов, проникнутых де совершенно противоположными принципами альтруизма…
Мы уже имели случай не раз указывать разные перипетии этого движения и его любопытных консеквенций[3]. Здесь нас занимает в особенности движение вопроса кооперации во Франции.
Если французы склонны были укорять в особенности законодательную власть в исключительном служении интересам одних и безучастии к другим, то, натурально, и спасения от всех бед там прежде всего ждали от всемогущества государства.
События политические конца 40-х и начала 50-х годов должны быть известны из других дисциплин. Прямое вмешательство государства в вопросы хозяйства, в особенности прямая поддержка со стороны государства производительных союзов рабочих, не дали, как известно, благоприятных результатов.
Отдельные самостоятельные товарищества стали появляться во Франции еще в 30-х годах. После 48-го года такие союзы стали опять очень обильными, хотя далеко не всегда солидными. С наступлением так называемой ere des Cesars руководящие сферы старались дать вопросам коллективных предприятий вообще, а в особенности коопераций в кругах рабочего класса возможно широкое развитие.
Тут надлежит отметить законы 1856 и 1863 годов (soc. en commandite par actions и soc. a responsabilite limitee), замененные впоследствии обширным законодательным актом 24 июля 1867 года.
В особенности же для кооперативного движения важными законодательными актами были законы 50-го, 52-го гг. для societes de secours mutuel и ряд законов о синдикатах (с 1865-1888 гг., особенно закон 21 марта 1884 г. о синдикатах профессиональных).
Готовность императорского правительства покровительствовать кооперативному движению среди рабочих рядом законодательных мер с характером привилегий встречена была в эту пору, после горьких опытов 1848 г., с недоверием, и до сорока представителей производительных товариществ в Париже (societes de production) настойчиво ходатайствовали о развитии и улучшении законодательства, но только в пределах общего права, без всяких поощрительных мероприятий в пользу рабочих сверху.
В результате выработан был обширный законопроект, получивший 24 июня 1867 г. законодательную санкцию и составляющий до последнего времени главнейший, хотя не исключительный общий закон для института товариществ во Франции[4].
Наша задача здесь ограничивается указанием, в крупных чертах, юридических отношений для главнейших современных граждански-правоспособных союзов.
Для права французского основную линию различий гражданской правоспособности союзов дает расчленение свободных союзных форм, товариществ, на две группы, societe civile и societe commerciale.
Первую группу товариществ, societe civile, составляют договорные товарищества, которые принципиально, если нет для данного случая отступления, не образуют особой от сочленов граждански-правоспособной личности, не имеют personnalite civile.
Юридические отношения для этой группы союзов характеризуются чертами договорно-обязательственного типа с весьма немногими отступлениями. Наоборот, societe commerciale, кроме отдельных видов, имеет personnalite civile, союзную личность, особую от сочленов союзную правоспособность.
Французская литература уже издавна осуждала эту скудость легальных типов для союзного права. Мы остановимся на этом стремлении социальной и юридической литературы обогатить союзное право новыми типами, особенно союзов личных, в дальнейшем.
Но и в законодательстве французском бездна, разделявшая в эпоху Code civ. и Code de commerce два вида товариществ, безличных в Code civ., и личных, с особой от товарищей правоспособностью союза, по Code de com., значительно пополнилась союзными новообразованиями.
Сначала множество частностей, особенно в обширном законодательном акте 1867 года, несомненно обогатило недостаток развития кодифицированного права. Это, однако, не удовлетворяло энергических людей, и в литературе обозначилось резко, как увидим далее, стремление к общей переработке союзного права.
Здесь мы отметим, что это стремление к общему пересмотру системы союзов и их правоспособности стало в последнее время тоже обозначаться ясно и во французском законодательстве, особенно в приведенном выше законе 1 июля 1901 года.
Новый закон о contrat d’association далеко не решил вопроса о свободе образования, о котором мечтали германисты; но он, несомненно, составляет поворотный пункт в истории развития союзных форм, – крупный шаг вперед, сделанный Францией в этом направлении. Чтоб легче ориентироваться во всем его содержании, надо иметь в виду, что по существу это боевой закон.
Он направлен если не на разрушение старинных и до последнего времени могущественных духовных конгрегации, то на их подчинение видам и контролю государства. Titre III закона выполняет эту проблему, ставя в теснейшую зависимость от усмотрения государства не только учреждение новых, но и дальнейшее существование наличных конгрегации.
Против обхода закона, симулированных и фидуциарных сделок приняты все меры. Раз навсегда устранена возможность быстрого развития имущественных ресурсов подобных конгрегации, особенно в отношении недвижимостей и даровых стяжаний.
Во всех случаях прекращения существования конгрегации имущественные отношения ликвидируются, причем широко допущен поворот пожертвований и вкладов в руки жертвователей- членов конгрегации и третьих лиц, кроме случаев пожертвований с благотворительной целью, если она направлена не на пользу членов конгрегации, а для посторонних лиц.
Нетрудно предвидеть, что в результате боевого titre III закона масса старых конгрегации окажется упраздненной, и социальные задачи, коим они служили, особенно задачи воспитания и обучения, останутся открытыми.
Вот именно на выполнение этих задач и рассчитаны, в общей экономии закона, широко поставленные условия образования новых союзов, но уже с характером совершенно безысповедным.
Культурно-исторический интерес замены старинных союзных форм новыми ничем не иллюстрируется так ярко, как изучением этого поворотного акта французского законодательства.
Необходимо как можно шире и свободнее поставить условия возникновения и развития новых безысповедных форм, цель коих не есть чисто имущественная, дележ прибылей, которые стяжают товарищества договорные, безличные, или торговые товарищества, имеющие особую от сочленов personnalite civile.
Для этого круг лиц, более или менее обширный, может вступить в договорную ассоциацию (contrat d’association), силой которой они образуют постоянное общение своих познаний или своей деятельности в иных, чем дележ прибылей, видах. Для образования такой ассоциации не нужно ничего, кроме договора вступивших в нее лиц.
Так же как свободно вступление, так же беспрепятственен и выход из ассоциации. Пока товарищество не выполнило указанных выше требований публикаций и заявок своего состава, цели, предмета, местожительства и проч., ассоциация безлична в смысле гражданской правоспособности.
Но раз есть требуемая заявка, свободная ассоциация, без всякого специального разрешения, становится личной, способной искать и отвечать на суде (ester en justice), приобретать возмездными способами, владеть и управлять, независимо от поддержки со стороны государства и общин:
а) взносами сочленов не выше, однако, указанной законом суммы в 500 франков,
b) помещением назначенным для управления и собрания членов,
с) недвижимостью, безусловно необходимой для достижения ее целей.
Таковы положения titre I названного закона.
Titre II значительно поднимает и расширяет правоспособность ассоциации, если за нею будет особым декретом признано достоинство публичной ее полезности (utilite publique). Тогда подъем правоспособности будет заключаться в допущении даровых стяжаний, не исключая даже недвижимостей, которые, однако, остаются en espece в составе имуществ ассоциации только в пределах необходимости, а из остального в кассу ассоциации поступает лишь вырученная от их продажи цена.
Широкое обогащение, по этим нормам, гражданского быта Франции новыми свободными в основе формами ассоциации не произвело изменений в старой кодифицированной системе товариществ простых, только договорных, и квалифицированных торговых.
Она осталась той же, и новый закон лишь открыл простор для развития таких типов ассоциаций, которые оставались ненормированными в скудном прежнем комплексе союзного законодательства и искали себе воплощения в типах, далеко не вполне соответствовавших особой их природе.
Общая разработка свободных типов французского союзного права примкнула, таким образом, в закон 1 июля 1901 г. к союзам, задача коих не есть стяжание. Старое кодифицированное право и дальнейшее его развитие в частных законодательных актах примыкало, наоборот, к товариществам стяжательным по преимуществу.
Чтоб проследить в дальнейшем все развитие французского союзного права, нам надо взять за исходную точку кодифицированную систему союзов.
[1] Нет нужды даже в письменном его начертании, если сумма ниже 150 франков (С. с. art. 1834, 1325, 1347, 1348).
[2] Некоторые французские писатели (Hubert Valleroux) оспаривают у англичан первенство учреждения кооперативных товариществ в пользу Франции (см. его брошюру Les diverses legislations de l’Europe concernant les societes cooperatives. Paris. Pichon, 1891).
[3] В постановленной таким образом задаче возрождения и Ausstossung’a идеи римской, чтоб заменить ее идеей немецкой, лежит источник не одного социального, но и политического движения в Германии (см. выше. Введение).
[4] Мы не ставим себе здесь задачи сколько-нибудь законченно ввести читателя в тот необъятный круг интересов и задач, который определяется понятием кооперации и ассоциации вообще во Франции и других государствах Запада.
Если возможно найти одну доминирующую черту для характеристики свободных жизненных процессов в западных обществах нашего времени, то это именно движение от розни к союзам самого разнообразного типа и назначения. Изучение этого явления всесторонне составляет задачу далеко не одной дисциплины права гражданского.
Чтоб составить себе общее понятие о колоссальном развитии этой деятельности, направленной к союзам хотя бы одного только типа, чисто экономического (Erwerbs – u. Wirtschafts-Genossenschaften), достаточно просмотреть простое обозрение, правда, с цифрами, какое дает этому движению Hans Cruger в сочин. Erwerbs – u. Wirtschafts-Genossenschaften in den einzelnen Landern, появившемся летом 1892 года в Германии.
Крюгер обозревает все европейские государства, затем Египет, Австралию, Китай, Канаду, Сев.-Амер. Штаты. Это один из ученых и очень солидных практических деятелей в этом круге вопросов. Следить за всем, что происходит в этой области задач, нельзя иначе, как с помощью специальных повременных изданий.
Их указывает частью Крюгер (особ. Blatter fur Genossenschaftswesen). По вопросу о товариществах французы имеют свое специальное обозрение, Revue des societes, редижируемое Vavasseur’oм. Этому же лицу принадлежит известный издавна трактат, Traite des societes civiles et commerciales 2 vol., коего 4-е издание появилось в 1892 году.
Здесь обширные литературные указания, практика судов, образцы формул и проч. (издание очень доступное по цене). По вопросам об ассоциациях во Франции и за границей давно уже пользуются большой известностью работы Hubert Valleroux. Их много, начиная с 60-х годов.
Два больших трактата на эту тему увенчаны академич. премиями (Les assoc. ouvrieres en France et a l’etranger. 1884 r. Les corporations d’arts et metiers et les syndicats. 1885 г.). Последняя у нас под рукой его работа небольшая, но очень интересная, взята из Bulletin de legisl, comparee и изд. у Pichon в Париже под заглав.: Des diverses legisl. de l’Europe concern, les societ. cooperatives (1891 г.).
Для товарищества торгов., с обилием литер, указаний не только по литер, франц., но и немецк., в особ. Traite de droit commercial. Ch. Lyon Caen et L. Renault. 2-е изд. (t. 2-me fasc. 1 et 2. 1890-1892).
Назв. сейчас работа Valleroux оказывает особ, услугу для ознакомления с малодоступным для иностранцев движением англ. законодательства, которое испытывает на практике очень значительную переработку, чтоб отвечать требованиям действительности.
Hubert Valleroux освещает именно эту сторону дела через личн. сношения с людьми, близко стоящими к практике. Никогда нельзя быть достаточно au courant всех новостей, которые дает законодательство, практика и литература в “крайне живом вопросе о союзных формах предприятий, особенно о кооперациях.
Законченные для разн. форм societes назван, трактаты, появившиеся всего год назад, не знают важного закона 1 авг. 1893 г. об акционерн. компаниях. Немецкая литература и законодательство постоянно приносят ценные новости все в этой же области.
