Эти законы в России по лицам суть:
1) Военно-судебный и Морской судебный уставы. Военно-судебный устав появился в 1867 г., вскоре после судебных уставов, и проникнут их началами, существенно отличающими его от упраздненных им законов военно-уголовного судопроизводства прежнего времени.
Не забывая интересов энергии преследования и быстроты производства, памятник этот в то же время дает важные гарантии личности, вводя устность и гласность производства, право защиты, право обжалования приговоров и устраняя формальную теорию доказательств. Повторяя, однако, в своих постановлениях важнейшие начала судебных уставов, Военно-судебный устав вводит и крупные особенности. Устав различает судопроизводство в мирное и военное время.
В мирное время военно-судебная власть принадлежит полковым судам, военным (военно-окружным и временным военным) судам и главному военному суду; в военное время — полевому и главному полевому суду.
Все судебные места военного ведомства суть учреждения коллегиальные, но члены их не пользуются несменяемостью и подчинены военной администрации; в ее руках сосредоточивается всецело решение вопроса о предании суду. Институт присяжных заседателей не нашел здесь места. При судебных местах состоят военно-судебные следователи, прокуратура и кандидаты на военно-судебные должности.
При производстве дел сроки сокращены, апелляция совершенно отсутствует, военному начальству предоставлено значительное влияние на направление военно-судных дел, права защиты уже, чем в общем порядке, особенно при разбирательстве в полковых судах и по делам о преступлениях политического свойства, рассматриваемых военными судами на основании положения 4 сентября 1881 г. о чрезвычайной и усиленной охране.
Однородные черты замечаются и в Морском судебном уставе. Круг ведомства военно-судебных установлений по нашему праву весьма широк. Его определяют два, друг друга не ограничивающих, как на Западе, а пополняющих, признака — свойство лица и род дела;
2) Сельско-судебный устав 1839 г.[1], измененный относительно организации сельских судебных установлений и порядка производства в них судебных дел общим положением 19 февраля 1861 г. о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости[2], и законом 12 июля 1889 г.
Обществам сельскому и мещанскому принадлежит широкая дисциплинарная власть над их членами. Сверх того сельские общества сохраняют над ними доныне и судебную власть, которая отличается от дисциплинарной как по органам, так и по порядку производства, по предметам ведомства и по результатам разбирательства.
Орган сельско-судебной власти по закону — волостной суд, избираемый сельским обществом из своей среды и поставленный под контроль уездных присутствий по крестьянским делам, сменивших мировых посредников и, в свою очередь, смененных ныне, по закону 1889 г., в большей части местностей земскими начальниками; кроме того, обычаю известны и другие органы — сельские суды в разнообразных формах;
3) Устав духовных консисторий 1841 г., дополненный и измененный под влиянием позднейших узаконений в издании 1883 г.[3], имеет значение не только закона дисциплинарного, но и судопроизводственного, так как духовному ведомству на основании его предоставлена судебная власть, устраняющая действие общей власти государственной.
Органы ее — духовные консистории с архиереем во главе и с подчинением их Святейшему Синоду. Производство письменное, негласное, частью основанное еще на формальной теории доказательств.
Общая черта, этим особенным законам свойственная, состоит в устранении нормального судебного порядка в полном объеме. Как органы, так и производство определяются совершенно иными началами. Нарушая гражданское право на суд естественный, они создают порядок, близкий к административному и подчиненный его началам.
Не без основания поэтому наша кассационная практика признает разбирательство в волостных и церковных судах административным в противоположность судебному.
[1] В Своде законов он помещен во 2-й ч. XII т., в Уставе о благоустройстве в казенных селениях, ст.318—602.
[2] В изданиях Свода законов 1876 г. и 1893 г, оно вошло в Положение о сельском состоянии, которое образовало особое приложение к IX т. Свода законов — о состояниях.
[3] Но это издание надлежащей санкции законодательной власти не имеет.
