Наказание погашается давностью, если в продолжение всего законом определенного срока приговор, осуждающий преступника, не будет приведен в исполнение.
Для наличности этого вида давности необходимо: протечение всего давностного срока и неприменение к осужденному приговора.
Погашающее влияние давности распространяется только на наказания срочные и на наказания, применение которых к осужденному состоит из известного внешнего акта и которые, следовательно, не вытекают непосредственно из самого приговора.
Приговор, осуждающий преступника, раз навсегда определяет степень его ответственности перед законом. По истечении 10 или 20 лет виновный останется все тем же нарушителем закона, и если давность выгораживает его от определенного ему наказания, то в основе этого лежит то соображение, что применение к нему по истечении многих лет наказания противоречило бы и справедливости, и уголовной политике.
Но, рассуждая таким образом, мы имеем исключительно в виду наказание срочное и всегда предполагаем срок давности более продолжительный, чем то наказание, к которому был присужден виновный. Из сказанного нами следует, что 1) погашающее действие давности абсолютно не распространяется на все пожизненные наказания.
Что же касается до смертной казни, то давность может только отчасти воздействовать на нее, так как исполнение ее над виновным может быть заменено пожизненным заключением. Итак, наказания бессрочные должны быть изъяты от влияния давности; преступник, следовательно, должен нести всю тяжесть висящей над ним кары и в том случае, если он будет пойман, и через 20, и через 30 лет после объявления приговора.
Положение это находит свое полное оправдание в самой идее бессрочного наказания. Наказание это, состоя в полной и безграничной утрате известных прав, не может быть отстранено протечением известного времени. В одном факте этого протечения мы не видим какого-либо обстоятельства, восстановляющего навсегда умаленную правоспособность.
Наказание пожизненное можно признавать антигуманным, идущим вразрез с требованиями уголовной политики и т. д., но до тех пор, пока оно не вычеркнуто из действующих уложений, до тех пор нельзя распространять на него погашающего влияния давности. Поясним нашу мысль примером.
Представим себе двух преступников, приговоренных за одно и то же деяние к бессрочному наказанию. Один из них, положим, отбывал свое наказание сообразно с определениями приговора, его осудившего; другой же убежал, и если по прошествии 20 или 25 лет он будет наконец пойман, то спрашивается, будет ли справедливо освобождать его от всякого дальнейшего наказания? На этот вопрос мы можем дать только отрицательный ответ.
Как бы ни были велики страдания, понесенные преступником в этот долгий промежуток времени, или, выражаясь языком французских криминалистов, сколько бы он ни провел бессонных ночей, но все-таки положение его было несравненно лучше, чем положение его сотоварища, и освобождение его, за давностью, от дальнейшего наказания было бы тяжкою неправдою перед другим преступником, участь которого не могло бы, во многих случаях, облегчить даже самое полное и искреннее исправление.
Ознакомимся вкратце с законодательными определениями, относящимися к рассматриваемому нами вопросу. В силу статьи 100 Баварского уложения 1861 года действие давности не распространяется на приговоры, присуждающие к смертной казни или пожизненному заключению в смирительный дом, – но по истечении двадцатилетнего срока смертная казнь заменяется пожизненным заключением.
Совершенно одинаково постановление § 126 Баденского уложения 1831 года. Северогерманское уложение, пункт 1-й § 70, определяет, что смертная казнь и пожизненное заключение в смирительный дом или крепость погашаются в тридцатилетний срок. Вюртембергское уложение 1839 года придерживается той же системы; подобные наказания погашаются в 25 лет.
Статья 635 Французского устава уголовного судопроизводства не выделяет смертной казни и пожизненного заключения из остальной массы уголовных наказаний; как те, так и другие погашаются в 20 лет. Наконец, из прежних немецких законодательств, уложения Тюрингенское и Саксонское абсолютно исключают давность в этих случаях.
Ст. 134 Испанского уложения определяет, что смертная казнь и пожизненное заключение погашаются в 20 лет[1]. Первый § ст. 89 нового Итальянского проекта постановляет, между прочим, что действию давности не подлежат смертная казнь и пожизненное заключение[2].
Вполне целесообразным мы признаем взгляд, усвоенный Баварским уложением. – Абегг же, напротив считает необходимым распространить погашающее влияние давности на все наказания без исключения. Доводы, приводимые им, нельзя признать убедительными.
Сознание кары, вечно преступнику угрожающей, конечно во многих случаях может иметь своим последствием то, что преступник, не предвидя ухудшения своей участи, совершит новое преступление; но соображение это есть все-таки не более как гадательное предположение, и мы ни в каком случае не можем придать ему более убедительной силы, чем указанной нами невозможности сопоставления бессрочного наказания с известным, хотя бы и продолжительным давностным сроком.
[1] ‘Art. 134. Las penas impuestas por sentencia firme prescriben: Las de muerte y cadena perpetua, a los veinte anos.
[2] Art. 89. § 1 Le pene della morte, della reclusione а vita, e della decadenza dai pubblici uffuci non si prescrivono.
