Итак, существует много новых выдумок, объединяемых формулой “any fool could do it”, т. е. не обладающих признаком существенности (творчества). На практике, однако, различие простых конструкций и творческих изобретений не всегда является делом легким.
Особенно часто замечается в этом направлении смешение конструкций с так называемыми маловажными изобретениями, определяемыми по их практическим результатам. Старый Устав промышленности категорически отказывал в защите тем незначительным усовершенствованиям, которые показывают единственно остроту или изобретательность ума, но, впрочем, не обещают никакой существенной пользы” (Уст. пром., ст. 175).
Можно поставить в заслугу составителям нового Положения, что они выкинули это вредное и бесцельное постановление. Раз патентное право имеет своею задачей гарантировать защиту техническому творчеству, совершенно невозможно входить в рассмотрение вопроса о том, большую или малую пользу принесло это творчество[1].
Раз констатирована наличность “остроты ума” (творчество), изобретатель имеет право на патент. К тому же, и с точки зрения целесообразности, защита малых изобретений является весьма полезной: техника двигается вперед как единичными великими изобретениями, так – в равной мере – и совокупностью мелких улучшений.
“Пионерные изобретения”, конечно, весьма полезны: но постепенное кораллообразное нарастание мелких усовершенствований также дает материал (и весьма солидный!) для технического прогресса. Если бы государство поощряло только великие изобретения, то оно тем самым убило бы энергию мелких, добросовестных работников[2] и дало бы лишний толчок необузданности фантазии недоучек.
Итак, различение конструкций и изобретений может быть формулируемо только по наличности момента творчества: как бы мало ни было по результатам усовершенствование, но раз создание его потребовало квалифицированной умственной работы – наличность изобретения не может быть отрицаема.
И это приводит меня обратно к исходному пункту моего анализа: к невозможности дать “объективное” определение понятия изобретения, к необходимости ограничиться определением субъективным.
Изобретение должно быть творчески существенно. Ему противополагаются продукты механического навыка, результаты конструктивных приемов. Ни одно из этих понятий не допускает никакого более “точного” определения: судья, один только судья может вложить в них конкретизированное содержание.
И содержание это будет разным в разных условиях места и времени. То, что в С. Штатах будет, может быть, признано не превышающим уровня среднего, механического умения, то для условий русской жизни может оказаться изобретением. Скажу больше: понятие конструктивной умелости в одной и той же стране может, с течением времени, расширяться.
От “опытного механика” требуют – в порядке обычного машиностроения – решения таких проблем, которые лет десять тому назад считались бы подлежащими изобретанию. “The standard of mechanical skill bas been constantly raised”, – говорит одно американское решение, и, следовательно, понятие изобретение параллельно суживалось.
Задача, решения которой хозяин фабрики не позволил бы себе требовать от инженера, нанятого для текущей работы, через десять лет может оказаться вошедшей в число тех проблем, которых не может не решить “знающий” человек. Понятие “знающего человека” есть понятие относительное, а в зависимости от него колеблется и уровень изобретения[3].
В заключение замечу, что приведенное противоположение конструкции и изобретения не представляет ничего специфически свойственного только патентному праву: авторское право представляет в этом отношении полную аналогию.
И в авторском праве защищается не всякий манускрипт или рисунок; если автор ограничился механическим соединением уже известных литературных элементов или музыкальных мотивов, если он начертил банальный рисунок, не содержащий ничего, кроме общих мест, то он не получит защиты своих прав, так как он не создал ни литературного, ни художественного произведения.
Литературным же произведением называется такое сочинение, в коем имеется наличность творчества.
[1] Привилегия N 1027 выдана на усовершенствования в ушках для пуговиц
[2] Op. Pearl v. Ocean Mills: “It may be one, which viewed in the light of the accomplished result, may seem so simple as to be obvious almost to an unskilled operative, and yet the proof may show, that this apparently simple and obvious change has produced a result which has for years baffled the skill of mechanical, experts, eluded the search of the discoverer, and set at defiance the speculations of inventive genius”.
[3] См. Gewerbekammer Salzburg, в австрийской анкете 1894 г., стр. 127. “Was man vor Jahren nah dem Stande der technischen Wissenschaft und der angewahdten Technik ganz allgemein als Erfindung bezeichnen durfte, kann heute diesen Auspiuch vielleicht nicht mehr erheben, weil die fortschreitenden Erkenntnisse der Naturgesetze und Natukrafte jedem technisch gebildeten Fachmanne eine so weit gehende Beherrschung derselben zuganglich gemacht haben, dass es nur einer gewissen technischen Findigkeit und Geschicklichkeit bedarf, um an ein Ziel zu gelangen dessen Erreichung nach dem fruheren Durchschnittsstande technischen Wissens und Konnens als kuhne geistige Combination angestaunt wurde und auch thatsachlich nur durch aussergewohnliche geistige Arbeit ermoglicht war”.