Основанное на приведенных выше источниках, положительное международное право страдает одним существенным недостатком – отсутствием определительности и аутентичности своих положений.
Правовою защитой пользовался человек только потому, что он гражданин. Вот почему status civitatis являлось в глазах римских юристов непременным условием гражданской правоспособности.
Есть достаточное основание думать, что вечевой быт составляет первую ступень государственного развития всех народов, населяющих современную Европу.
Теперь уместно будет возвратиться к обзору законодательной деятельности Алексея Михайловича, который мы начали оценкой Уложения 1648-1649 гг. Мы уже говорили о значении этого Уложения, бывшего не только сводом законов, но и реформой, давшей чрезвычайно добросовестный ответ на нужды и запросы того времени.
Относительно прекращения у нас попечительства нельзя по поводу указания Мейера на допустимость его прекращения не иначе как по определению опекунского установления не заметить, что оно представляется совершенно неправильным
Этими литературными работами и проектами и пробивается Франция во второй половине 19 столетия. Как ни блестящ гений юридической мысли в современной Франции, осуществление реформы, всеми единогласно признанной за необходимую, не поддается до сего дня ни на один шаг.
Иначе обстоит дело с судебной практикой. Это – не единичное решение того или другого суда по тому или другому делу, а целый ряд однородных по однородным же вопросам судебных решений
Государственная власть, как сила, обусловленная сознанием гражданами их зависимости от государства, порождает в общественной жизни своеобразные явления и притом двоякого рода. Во-первых, она побуждает граждан совершать то, что они считают необходимым для государства, от которого сознают себя зависимыми.
Так как законы христианских императоров сделались источником церковного права, подобно канонам, то потребность практики, вызвавшая составление сборников канонов, должна была вызвать составление и сборников императорских церковных законов.
Когда после умершего не оказалось наследников, т.е. не явился никто в течение 10-летнего срока по вызову, или из явившихся никто
Давид оказался очень способным, любил чтение и был посвящен в попы в одном из сел Старицкого Богородицкого монастыря. Через шесть лет Давид лишился жены, оставившей ему двух сыновей и, по обычаю того времени, постригся в монахи в том же Богородицком монастыре, под именем Дионисия.