Чем более в уголовном процессе функции сторон отделяются от обязанностей суда и чем полнее проводится им требование непосредственности, тем более способ судебного разбирательства из письменного, бумажного, переходит в устный, словесный. За письменностью в процессе сохраняется, однако, значение средства закрепления происходящих фактов и облегчения задачи памяти как судей, так и сторон.
Англо-американский процесс есть устный по преимуществу на всех его ступенях, не исключая предварительного исследования по важнейшим делам, которое сосредоточено в руках мировых судей или заменяющих их органов. Но он допускает и письменный материал в дополнение или даже в замену устного, однако в размерах весьма узких, если такой материал не составляет первичного, непосредственного доказательства.
Действующее французское законодательство, разделяя уголовное производство на предварительное и окончательное, для первого сохраняет порядок письменности в полном его объеме.
Следственный судья приступает к делу по письменным предложениям прокурора или по протоколам чинов судебной полиции; о допросах, им производимых, немедленно составляются обстоятельные протоколы: другие мероприятия его (осмотры, освидетельствования и проч.) равным образом протоколируются.
Затем исключительно на основании такого бумажного материала, без сторон и без опроса свидетелей, камера обвинительная решает вопрос о предании суду; защита допускается, но лишь в форме записки.
Только окончательное разбирательство происходит устно, но в отличие от англо-американского порядка, требующего записи на предварительном следствии лишь важнейших свидетельских показаний, при порядке французском записывается все происходившее на следствии, и этим письменным производством дискреционная власть председателя может всецело определить разбирательство окончательное.
Начатки к изменению этого порядка вещей можно заметить в действующих уставах австрийском и германском. Так,
во-первых, оба эти устава постановляют, что цель предварительного следствия состоит единственно в подготовке дела к судебному заседанию, а не в собрании всех имеющихся по делу доказательств; если нет основания опасаться, что показывающий на следствии не явится к судебному заседанию, то показания его заносятся в протоколы предварительного следствия лишь в общих чертах;
во-вторых, в судебном заседании прочтение показаний, записанных в протоколы предварительного следствия, допускается лишь в исключительных случаях, прямо законом указанных;
в-третьих, уже на предварительном следствии допускаются стороны, которые могут предлагать словесные вопросы свидетелям и обращаться к судье со словесными заявлениями;
в-четвёртых, апелляционное производство, при котором устность выдержана быть не может, значительно ограничено; австрийский устав допускает его лишь по делам о незначительных нарушениях, ведаемых единоличным судьей; германский устав устраняет его как по делам, ведаемым с участием присяжных заседателей, так и по делам, рассматриваемым земскими судами.
